Каждый день на стол председателя ОГПУ ложились сводки, отражающие жизнь страны, ее достижения и планы. И часто рядом с ними соседствовали материалы о тех, кто незваным гостем вторгался в эту жизнь. Красное и черное оказывались рядом. Кто-то из старых чекистов заметил, что очень важно для работника ВЧК видеть реальные пропорции, соотношение добра и зла. Как бы ни были коварны и хитроумны вражеские вылазки, Вячеслав Рудольфович умел оценить их по существу, не преувеличивая опасность, предостерегая против паникеров и против авантюристов.
В личной жизни он был необычайно скромным. Редкие свободные часы любил проводить в кругу близких и друзей. У него была удивительно добрая улыбка человека, иного повидавшего в жизни и от этого еще более увлеченного ею. Это была улыбка для друзей. А враги… враги сталкивались с железной выдержкой, волей, непреклонностью.
Вячеслав Рудольфович был тяжело болен. Сказывались годы эмиграции, не прошли бесследно бессонные мочи, огромный объем работы. И все-таки даже болезнь не могла изменить ритм его жизни. Мягко, но настойчиво отклонял он попытки друзей оградить от тревог, снять с его плеч часть тяжелой ноши. Потому что не нужна была ему другая жизнь: только такая — в едином ритме е народом. И, принимая высокую награду — орден Красного Знамени, Вячеслав Рудольфович был весьма смущен: он считал, что просто выполняет свой партийный долг, служа революции.
Коллегия ВЧК, а затем Коллегия ОГПУ наградили его двумя нагрудными знаками «Почетный чекист». Эти профессиональные награды были не просто данью уважения старшему товарищу — они отмечали заслуги выдающегося чекиста, талантливого тактика невидимого фронта, руководителя многих сложных операций по пресечению шпионажа и диверсий.
До последнего дня он работал. На дальневосточных границах зашевелились злобствующие эмигранты, участились провокационные вылазки белокитайских банд, и было не до отдыха. «Потом», — отмахивался Вячеслав Рудольфович на предложения отдохнуть и подлечиться. Это «потом» так никогда и не наступило…
Вячеслав Рудольфович Менжинский прожил жизнь яркую, беспокойную, полную тревог и побед. «Правда» после его смерти писала:
«Капиталистический мир сплетал тончайшую сеть для Советской страны. Он подкупал отборнейших людей из старой буржуазной интеллигенции и устраивал дьявольские заговоры. Они разбивались один за другим о непреклонную бдительность чекистов, прошедших суровую школу политической борьбы за дело пролетарского государства.
Эту школу чекистов создавал подлинный, в лучшем смысле слова, рыцарь пролетарской диктатуры Феликс Дзержинский. Традиции этой школы хранил другой рыцарь — Менжинский».