– Я попрошу патрульных полицейских, сопроводить вас домой, на всякий случай. – Азраилу уже порядком наскучила все ещё хлюпающая носом особа. Он понимал – ей тяжело. Но посвятить весь день и не мог, и откровенно не желал.
– Нет, нет, спасибо детектив. Я в состоянии добраться домой сама. Сообщите мне, пожалуйста, когда я смогу забрать, все, что осталось от моей дочери. Может так станет легче. И, вдруг, выясняться еще какие-то подробности – звоните сразу, в любое время.
– Конечно, Тереза. Я буду держать вас в курсе. – Азраил был откровенно удивлен, тем, что Тереза проявляет даже признаки благодарности, хотя его роль в этой страшной истории, была как никогда мала, и он не оправдал её ожиданий. Он успокоил себя тем, что, вероятнее всего, на поведение Терезы оказывало влияние тяжёлое психологическое состояние. Возможно, когда она придёт в себя, последует судебный иск, или ещё что-то подобное. Не один раз с таким сталкивались детективы из управления.
Мисс Клема покинула здание, а детектив Джаспер приступил к, самой ненавистной для него, работе – написанию полного отчёта о деле, которое он ведёт. И одновременно с этим, подробно изучить дело о полуночном убийце, чтобы доказать вину Отто Герлинга во множестве смертей, девушек, и молодых парней. В очередной раз скинуть бумажную кропотливую работу на Изикейла не представлялось возможным, так как капитан Киприано поручил ему более важное на данный момент дело.
До позднего вечера Азраил корпел над сравнением улик по делу «полуночного» и Герлинг. Собранной информации, хватило, чтобы понять – Отто вполне мог быть тем самым, неуловимым убийцей. Совпадало очень многое: и время, в которое, предположительно, совершались преступления, и места, где бывал Отто, и фрагменты тела с украшениями, пропавшими у жертв, на которые указывали родственники, так же были найдены в доме Отто. И, самое главное, совпадало одно, практически неопровержимое доказательство – подчерк. Ночной убийца, всегда оставлял маленькую визитную карточку. Она представляла собой черный треугольный кусочек тонкого картона, с одной стороны на котором была белым цветом нарисована ладонь с расположенным на ней глазом, а с другой стороны, всегда одна и так же фраза «Возрадуйся. Он примет тебя». Подчерк был абсолютно идентичный тому, который был на записке о Мустафе, приведшей в дом Герлинг. Но были в этом деле и нестыковки, которые не давали покоя Азраилу: зачем ему было указывать на Мустафу, и, зачем Мустафа сбежал при виде полиции? Почему, тела, большинства жертв ночного убийцы, были найдены обезображенными, но целыми, а с Лулу он поступил иначе? Зачем он принёс домой, помимо драгоценностей, фрагмент жертвы? Как, молодой парень, не отличающийся особыми физическими данными, справлялся не только с девушками, но и с парнями? В довесок ко всему прочему, не было найдено ни одного отпечатка пальцев, или частицы кожи под ногтями жертв, по которым можно было со стопроцентной уверенностью сказать – это был Отто Герлинг. Вопросов было больше чем ответов, но детектива Джаспера, более всего, раздражало не это. Его выводил из равновесия тот факт, что его мысли периодически отходили от дела, и рисовали в голове образ, чем-то зацепившей его Терезы. Он злился от того, что думая о ней, о её точёных формах, он терял хватку, и из лучшего детектива, превращался в похотливого самца.