— Ты и сам выглядишь не лучшим образом, Виктор. — раздалось со стороны.
— Мастер Роубаул. — склонил голову в поклоне Виктор, приветствуя вышедшего из дома старика.
— Не расскажешь мне, что все же произошло? Хоть мы и знакомы, сам понимаешь, я не могу просто так доверить Венди тебе.
— Война светлых гильдий. — коротко ответил Виктор. — Десятки погибли. Сотни ранены. И многим из них сейчас требуется помощь дара Венди.
— Ей может угрожать опасность? — подойдя к девочке, Роубаул аккуратно задвинул ее за свою спину и вопросительно посмотрел на гостя.
— Уже нет. Больше боев не будет. Некому больше сражаться. — грустно усмехнулся Виктор. — Теперь осталось только оплакивать павших друзей, да делать все возможное, чтобы сохранить жизни раненых.
— Вам самому требуется немедленная помощь! — выглянув из-за спины своего мастера, хмуро, как может только врач, посмотрела на артефактора Венди.
— Я еще могу подождать. А есть те, кто не может. У кого каждый час, каждая минута на счету. Потому еще раз прошу… Нет. Умоляю! Идем со мной!
— Мастер? — вопросительно посмотрела та на Роубаула.
— Отвечаешь за нее головой, Виктор! — погладив по голове Венди, принял таки весьма непростое решение старик. — И не забудь о нашей давней договоренности!
— Я помню, мастер Роубаул. — вновь поклонился Виктор. — И сдержу свое слово.
Вернувшись в Магнолию, Виктор на руках притащил еще не отошедшую от первого в жизни полета Венди в палату, где лежала Эльза. Усадив небесную убийцу драконов на табурет и придерживая качающуюся из стороны в сторону девочку со спины, он с надеждой посмотрел в ее все еще малость расфокусированные глаза и кивнул в сторону весьма бледной сестры.
— Спаси ее и проси у меня все, что пожелаешь. Все сделаю!
— Я помогу, господин Виктор. — положив руки на тело красивой красноволосой девушки, ответила Венди, начиная творить заклинание небесного исцеления. — И всем другим тоже помогу. Не переживайте. А что касается моего желания. — осмотрев артефактора с головы до ног, она вновь смешно нахмурилась и указала головой на кровать, — Вы немедленно ляжете на первую попавшуюся свободную кровать и проспите до завтрашнего дня!
— Слушаюсь и повинуюсь. — тут же отступил от нее Виктор, позволяя занять свое место подошедшей на шум Полюшке.
Проснувшись, Виктор почувствовал, что разом постарел лет на тридцать. Куда делась та привычная легкость тела? Куда ушла бьющая через край энергия? Куда запропастилось желание вскочить и начать что-нибудь делать? История умалчивала. Зато болящему каждой клеточкой и неимоверно уставшему телу хотелось просто сдохнуть. И мало было чувствовать весь этот неприятный коктейль физического дискомфорта, так еще в качестве "вишенки на торт" на него нахлынула апатия. Не хотелось ровным счетом ничего: ни продолжать лежать, ни вставать, ни смотреть на покрытый трещинами потолок больничной палаты. Хотелось одного — чтобы все закончилось, что бы ни скрывалось за этой фразой.