— Но что, если ты задел ее чувства, когда отверг ее? — в голосе Хлои я мог слышать смесь любопытства и веселья.
— Ну, думаю, она это заслужила, — ответил я откровенно. — Если она прямо спросит меня, хочу ли я затащить ее в свою комнату на ночь, я скажу, что хочу, но не смогу забыть, как парни в подробностях рассказывали о ночи с ней.
— Джекс, ты иногда можешь быть таким придурком!
Я улыбнулся.
— Туше. Я никогда не отрицал этого.
— Ну, так ты встречал других девушек в Гарварде? — спросила она. Интерес и любопытство в ее голосе заставили меня улыбнуться.
— Не-а. Я на самом деле не заинтересован ни в одной девчонке.
— Правда? Так тебя интересуют парни? — поддразнила она.
Я рассмеялся. Знал, что на самом деле она так не думает.
— Черт, нет! Я предпочитаю девушек.
Она захихикала.
— Как ты можешь это утверждать, если ни в ком не заинтересован?
— Я никогда не говорил, что ни в ком не заинтересован, — поправил я. — Я просто не заинтересован ни в одной девчонке из Гарварда, — я улыбнулся, когда закрыл глаза и представил образ Хлои.
— Тогда кто тебя заинтересовал? — спросила она.
— Я сохраню свой секрет, — поддразнил я. — Но все, что ты должна знать, это то, что ты ее знаешь и она невероятная.
Я слышал ее смех, она знала, что я говорю о ней. Но я задался вопросом, не думала ли она, что я просто шутил над ней. С тех пор, как мы замкнули на мосту наш замок, мы постоянно дразнили друг друга, и наша главная шутка состояла в том, кто из нас первым нарушит это обещание, будет с кем-то встречаться и вступит в брак, а кто сдержит обещание.
Словно прочитав мои мысли, она поддразнила:
— Не говори мне, что ты дразнишь меня так, потому что можешь сдержать обещание?
— Не-а, — ответил я небрежно. Даже при том, что я смеялся, я чувствовал себя смущенным ее вопросом. Я знал, мы все время друг друга этим дразним. Но это стало постоянным напоминанием о том, что она действительно не знает о моих чувствах к ней.
— Это хорошо, — сказала она слишком быстро. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным держать обещание и говорить мне, что никем не заинтересован, — ее тон был игривым и дразнящим.
— Ты это говоришь из-за договора?
— Да.
Пытаясь подделать ее игривый тон, я тоже поддразнил:
— Нет. Единственная причина, почему я заключил с тобой договор, это потому, что я хочу использовать свое тридцатилетие в качестве знака моей приближающейся старости. Это будет сигналом, что у меня есть еще восемь месяцев, чтобы найти жену, прежде чем я застряну с тобой на всю оставшуюся жизнь, — я выдавил из себя смешок.
— Что ты имеешь в виду? — пожаловалась она.