***
Я не была уверена, сколько проспала, но мой телефон внезапно вытащил меня из сна. Я схватила телефон, думая, что, возможно, вновь звонит Джексон. Но это был не он. Нахмурившись, я посмотрела на незнакомый номер, но решила все же ответить, возможно, это звонили из больницы, где лежал Чарли.
— Алло?
— Мисс Хлоя, — раздался незнакомый голос на другой линии. — Меня зовут мадам Селин, и мне только что звонил чрезвычайно довольный клиент. Он дал мне информацию о вас и спросил, может ли он заказать еще одну встречу с вами.
— Правда? — я была шокирована. Часть меня была польщена, другая — оскорблена, и все же я чувствовала себя странно взволнованной.
— Я хотела бы предложить вам стать частью моего эскорт агентства. Если решите согласиться, я готова предложить вам премиальные привилегии.
Мой инстинкт кричал о том, что я должна немедленно отключиться и выбросить номер Майкла, но затем мой взгляд остановился на метках возле моей кровати, фиксировавших рост Чарли, пока он рос, и я заколебалась. Я поняла, что дядя Том и тетя Бетти не могли потерять этот дом, здесь было слишком много воспоминаний. Это было очень важно. Несмотря на утешения Джексона, они потеряли бы этот дом по моей вине.
Я знала, что должна найти способ сохранить этот дом, и, возможно, он только что появился. Я выслушала ее предложение, и когда она закончила, все, что я могла видеть, это то, насколько проще все станет для дяди Тома и тети Бетти, если у нас появятся эти деньги. Однако я сказала ей, что мне нужно время, чтобы все обдумать.
— У вас есть двадцать четыре часа, чтобы рассмотреть мое предложение, после чего мы должны будем решить вопрос с сопровождением господина Дэвисона, — деловито сказала мадам Селин, и связь прервалась.
Я не спала полночи, пытаясь найти решение. Я почувствовала себя дешевой и грязной, обнаружив деньги на прикроватной тумбочке и поняв, что Майкл принял меня за эскорт. Еще мне было стыдно за то, что я разрушила жизнь удивительных людей, которые любили и воспитывали меня. Итак, что же вызывало большую ненависть к себе? Единственное, от чего я могла почувствовать себя лучше, это оплата больничных счетов, которые исправят то, что я натворила. Заработать три штуки за вечер было, конечно, довольно легко, и не так уж плохо. Я не хотела этого признавать, но довольно забавно притворяться кем-то другим — тем, у кого нет никаких проблем или чувства вины. Сексуальной, страстной и свободной женщиной. Плюс, после нескольких напитков легко было отдаться сексу без обязательств и заставить Майкла думать, что я хотела его так же, как он хотел меня. Единственное, что я знала наверняка, — если я приму это предложение, никто не должен узнать об этом. Я не могла сказать тете Бетти и дяде Тому, не могла рассказать об этом никому в колледже. И, самое главное, я не могла сказать Джексону. Я поежилась от мысли, что бы он подумал обо мне, если бы узнал. Он вырос в достатке. Понял бы он, как я себя сейчас чувствовала? Понял бы, чем я готова пожертвовать, чтобы дядя Том и тетя Бетти не потеряли дом? Не думаю. Уверена, что он никогда больше не посмотрел бы на меня. И он нарушил бы свое обещание жениться на мне. Мысль, что я могу потерять Джексона, если приму это предложение, вызвала такую боль в сердце, что я почувствовала необходимость все ему рассказать. Это был тот момент, когда мне больше, чем когда-либо, нужен мой лучший друг.