А потому не тревожься, бери то, что есть, и делай свое дело, и у тебя будет очень долгая жизнь и очень веселая. Разве не весело было последнее время? Чего ты жалуешься? Такая уж это работа, сказал он себе, и ему очень понравилась эта мысль; главное — не те новые истины, которые узнаешь, а те люди, с которыми приходится встречаться. Он был доволен, что сумел пошутить, и он снова вернулся к девушке.
— Я тебя люблю, зайчонок, — сказал он ей. — Что ты такое говорила сейчас?
— Я говорила, что тебе незачем беспокоиться о своей работе, потому что я не буду вмешиваться и не буду тебе надоедать Ты мне только скажи, если я чем-нибудь могу помочь тебе.
— Ничего не нужно, — сказал он. — Это очень простое дело.
— Я расспрошу Пилар, как надо заботиться о мужчине, и буду делать все, что она велит, — сказала Мария. — А потом я и сама научусь видеть, что нужно, а чего не увижу, ты мне можешь сказать.
— Мне ничего не нужно.
— Qué va, ничего не нужно! Вот хотя бы твой спальный мешок, его сегодня утром надо было вытрясти, и проветрить, и повесить где-нибудь на солнце. А вечером убрать до того, как выпадет роса.
— Ну, дальше, зайчонок.
— Носки твои надо выстирать и высушить. Я буду следить, чтобы у тебя всегда было в запасе две пары.
— А еще что?
— Я могу чистить и смазывать твой револьвер, если ты покажешь мне, как это делается.
— Поцелуй меня, — сказал Роберт Джордан.
— Постой, это ведь серьезное дело. Ты мне покажешь, как чистить револьвер? У Пилар есть тряпки и масло. И шомпол у нас в пещере есть, — по-моему, он как раз подойдет.
— Ну конечно. Я тебе непременно покажу.
— И вот еще что, — сказала Мария. — Ты меня научи стрелять из него, и тогда каждый из нас сможет застрелить себя или другого, чтобы не попасться в плен, если будет ранен.
— Очень интересно, — сказал Роберт Джордан. — И много у тебя таких идей?
— Немного, — сказала Мария. — Но это очень хорошая идея. Пилар дала мне вот эту штуку и показала, как с ней обращаться. — Она расстегнула нагрудный карман рубашки, вынула небольшой кожаный футляр, такой, как для карманного гребешка, сняла перетягивавшую его резинку и вынула бритвенное лезвие. — Я всегда ношу это с собой, — объяснила она. — Пилар говорит, нужно сделать надрез вот здесь, под самым ухом, и провести до сих пор. — Она показала пальнем. — Она говорит, что тут проходит большая артерия и если так провести, то непременно заденешь ее. И она говорит, что это не больно, нужно только крепко нажать под ухом и сейчас же вести вниз. Она говорит, это очень просто, и если уж так сделаешь, то помешать нельзя.