— Да, женщина?
— Что с тобой творится?
— Ничего, — сказал Пабло. — Я передумал. Вот и все.
— Ты подслушивал, — сказала она.
— Да, — ответил он. — Только ничего не расслышал.
— Ты боишься, что мы убьем тебя.
— Нет, — ответил он и посмотрел на нее поверх кружки с вином. — Этого я не боюсь. Ты сама знаешь.
— Тогда что же с тобой делается? — сказал Агустин. — То ты, пьяный, накидываешься на нас всех, отступаешься от дела, недостойно говоришь о нашей смерти, оскорбляешь женщин, мешаешь нам сделать то, что нужно сделать…
— Я был пьян, — сказал Пабло.
— А теперь…
— Теперь я не пьян, — сказал Пабло. — И я передумал.
— Пусть тебе другие верят. Я не поверю, — сказал Агустин.
— Верь не верь — твое дело, — сказал Пабло. — Но, кроме меня, до Гредоса тебя никто не проведет.
— До Гредоса?
— После моста только туда и можно будет податься.
Вопросительно глядя на Пилар, Роберт Джордан поднял руку, но так, что Пабло этого не видел, и постучал пальцем по своему правому уху.
Женщина кивнула. Потом кивнула еще раз. Она сказала что-то Марии, и девушка подошла к Роберту Джордану.
— Она говорит: конечно, слышал, — сказала Мария на ухо Роберту Джордану.
— Значит, Пабло, — степенно заговорил Фернандо, — ты теперь с нами заодно и согласен принять участие во взрыве моста?
— Да, друг, — сказал Пабло. Он посмотрел на Фернандо в упор и кивнул головой.
— Честное слово? — спросил Примитиво.
— Честное слово, — ответил ему Пабло.
— И ты думаешь, что все сойдет хорошо? — спросил Фернандо. — Ты теперь веришь в это?
— Конечно, — сказал Пабло. — А ты разве не веришь?
— Верю, — сказал Фернандо. — Но я никогда не теряю веры.
— Уйду я отсюда, — сказал Агустин.
— Не ходи, холодно, — дружелюбно сказал ему Пабло.
— Пусть холодно, — сказал Агустин. — Не могу я больше оставаться в этом manicomio.
— Напрасно ты называешь нашу пещеру сумасшедшим домом, — сказал Фернандо.
— Manicomio для буйных, — сказал Агустин. — И я уйду отсюда, пока не спятил вместе с вами.
Это словно карусель, думал Роберт Джордан. Но не такая карусель, которая кружится быстро под звуки шарманки и детишки сидят верхом на бычках с вызолоченными рогами, а рядом кольца, которые нужно ловить на палку, и синие, подсвеченные газовыми фонарями сумерки на Авеню-дю-Мэн, и лотки с жареной рыбой, и вертящееся колесо счастья, где кожаные язычки хлопают по столбикам с номерами, и тут же сложены пирамидой пакетики пиленого сахару для призов. Нет, это вовсе не такая карусель, хотя эти люди в своем ожидании очень похожи на тех мужчин в кепках и женщин в вязаных свитерах, с блестящими в свете фонарей волосами, что стоят у колеса счастья и ждут, когда оно остановится. Да, люди такие же. Но колесо другое. Это вертикальное колесо, и на нем движешься вверх и вниз.