Понюхал стволы, от которых шибануло сгоревшим дымным порохом. Ну да, тут два ствола, один основной и один дополнительный, гладкий. Похоже, двенадцатый калибр, не меньше.
– Что это за пушка? – Федька с интересом посмотрел на мою находку, которую я затолкал сзади за ремень.
– Револьвер Ле Ма, новодел, естественно. Из него нехило отстреливались. Дробовой заряд и шесть пулевых потрачены. Остались снаряженными три каморы. – Я остановился, чуть прислушавшись и принюхавшись. Ну да, я опять в режиме сканера, как только унюхал относительно свежую кровь. И сейчас тоже кровь чую и человеческие экскременты. Не так уж далеко, кстати. – Мы почти пришли. Там, за той колонной.
Парни, до того бдительно водящие стволами по сторонам, резко перестроились и, прикрывая друг друга, двинулись вперед. Федя набрал себе в отряд серьезных ребят, эти двое минимум срочку в каких-либо планетарных частях оттянули. С ними я сейчас связываться не буду, в моей-то форме. Нормально работают ребята, четко и грамотно. При этом я точно знаю, что они не из нашего города. Надо Федю спросить, кто это и откуда.
– Есть, командир. Девушка, жива. Похоже, из выживальщиц. – Один из них выглянул из-за колонны и приглашающе махнул рукой.
– Надо же. Насколько тесны миры, – взводя курок Ле Ма, прошипел я. – Евгения Боровая. Какая встреча.
– Офицер, прекратите. – К моему удивлению и недовольству, второй парень заслонил лежащую без сознания девушку. – Она же одна из нас, поселенка-каторжанка.
С трудом погасив вспышку бешенства, я опустил тяжеленный револьвер. Пару раз вздохнул и, придерживая пальцем, спустил курок, после чего засунул револьвер за пояс. С немалым трудом удержался, чтобы не выхватить свою переломку и не пристрелить валяющуюся около небольшого прудика с гранитной чашей девушку.
– Из-за нее и ее семьи я сюда попал. Учти, она хоть сейчас и ссыльная, но там… – я ткнул пальцем в практически необлагороженный свод искусственной пещеры, – там она была дочерью сенатора Борового. Поганое семейство. И девица тоже из их стаи, помню, что она орала на суде.
Да, такого не забудешь. После оглашения приговора эта стерва минут пять поливала грязью меня и Лару. Если бы ее не вывели приставы, так бы и продолжала верещать.
– М-да. Знаешь, Матвей, кабы мы одни были, я не возражал бы против того, чтобы ты ее пристрелил. Но мы не одни, и слишком много допущений. Так что нет. – Федор покачал головой, глядя на полуживую девушку. – Франц, позови Шейлу, пусть осмотрит новенькую. И, Матвей, пошли отсюда. Это для тебя неприятность, но это всего лишь девчонка. Переживешь, ничего страшного.