Ярость и похоть прошли. А осознание того, что я едва не изнасиловал девушку, слегка пугало. Неужто я до такой степени тут оскотинился?
Шейла продолжала меня материть, бессильно сидя в снегу и размазывая слезы и сопли по лицу. А мне совершенно не хотелось подходить и предлагать платочек. Все-таки та еще стервочка, чуть меня не запорола.
– Сволочь! – еще раз всхлипнула девушка. – Мамочка. Как больно и унизительно!
– А тыкать в меня ножиком как, нормально? – Я полез в свой сидор и вытащил из кармана моток веревки. – Вставай, поворачивайся. Руки вязать буду!
– Нет!!! – Девчонка взметнулась было на ноги, но передумала и упала на колени. – Нет, не вяжи! Убей, но я не буду рабой!!!
– Ты точно дура… – Я осторожно отодвинулся от нее еще на пару шагов, на всякий случай. Эмоции от девчонки так и перли, накрывая мою хрупкую, надломленную службой и ссылкой психику. – Тебе что, жить совершенно неохота? Или у тебя инстинкт самосохранения полностью отсутствует? То сбегает, то ножом в офицера полиции тычет, то сует самое ценное под нос. Ты хоть понимаешь, что я едва тебя не изнасиловал?
– Лучше бы изнасиловал. – Девчонка зло потерла задницу, вставая. – Так хоть была бы возможность расслабиться и получить удовольствие. Но вязать себе руки я не позволю! Сдохну, сбегу, тебя загрызу, но рабой не буду!
– Чертова еврейская ирландка! – Я сунул веревку в карман рюкзака. – Попытаешься сделать глупость – еще раз выпорю!
– Не буду. Клянусь. – Шейла еще раз потерла задницу и радостно улыбнулась.
Но мне внезапно стало не до того. Я услышал скрип снега под чьими-то широкими лапами.
Поймав удачно проходящий над нами спутник (нет, маловата группировка! Вон, коптер пропустил из-за этих витков!), я уже привычно приблизил картинку и почуял, как сердце в пятки уходит.
– Лезь на дерево, быстро! Кому сказал! – Шейла попыталась что-то удивленно вякнуть, но у меня совершенно не было настроения играть в крав-магу, и я забросил ее как раз до нижних веток, примерно на три метра. Девка успела вцепиться в одну из них и сейчас материла меня сверху. – Еще выше лезь, дура!
А сам вскинул винтовку, пытаясь успокоить ходуном ходящие руки. Черт, куда же он делся? Как корова языком слизнула!
Из небольшого овражка, левее того места, где я ждал, вымахнула огромная коричневая туша и громадным прыжком сократила расстояние до десяти метров.
Грохнул выстрел, и попавшая в плечо пуля сбила медведя с шага, заставив запнуться и дав мне шанс на перезарядку. Еще выстрел, рывок рычага вперед, на себя… и в открытый затвор падает хорошая шапка снега. И клинит винтовку.