Так что он сейчас валялся и орал благим матом, а Шейла, на несколько секунд было замершая под завалившимся на нее телом стрелка, сейчас вскочила и суетливо натягивала штаны.
– Бессовестная! – с трудом ковыляя к ним, буркнул я. – Опять перед незнакомыми мужиками без штанов.
После чего буквально рухнул на колени около рыжего, едва не заорав от боли в пояснице и заднице.
– Снимай ремень, медленно. – Уперев ствол в лобешник подвывающему бандиту, я взвел курок. – Пристрелю на хрен, как бешеного скунса.
Бандит на удивление торопливо содрал с себя оружейный пояс и передал его мне.
Приняв оружие, я забросил его себе за спину и, аккуратно спустив курок, убрал ствол своей переломки от лобешника пленного. После чего с размаху ткнул неудачливого бандита в раненое плечо стволом пистолета.
– Вы кто, мрази? Откуда? Много вас?
На попытку перехватить мой револьвер здоровой рукой я треснул пленного по голове стволом второго револьвера. И треснул сильно. А потом рукояткой ударил по раздробленному пулей колену.
Переждав вой, я упер ствол револьвера в ногу обделавшегося от боли рыжего чуть выше простреленного колена.
– Сейчас я тебе прострелю ногу чуть выше, потом отстрелю яйца, потом еще что-нибудь отстрелю. Говори, мразь!
Звонкий щелчок взводимого оружия стал последней каплей, сломавшей бандита. И из того полился поток сведений.
Эта троица добывала пушнину, когда они увидели коптер. И решили подработать людоловством. Медвежий рев и мои выстрелы услышали издали. Пока я сидел на дереве и упражнялся в стрельбе по шатунам, они подошли поближе и внимательно нас разглядели. После чего решили меня пристрелить, а с Шейлой сначала позабавиться, а потом толкнуть ее в какой-либо из борделей. Типа лучше небольшой приварок здесь, чем гоняться за добычей по зимнему лесу.
Шейла сначала не поняла, что изменилось, когда сзади на нее навалилось тяжелое тело. И лишь несколько последовавших за первым выстрелов, заваливших одного из насильников и ранивших другого, дали ей понять, что ситуация изменилась.
Оглянувшись, она увидела, как Матвей поднимается из оврага, много левее от того места, где в него попали. И как он, ковыляя, идет к ним, оставляя на снегу кровавые отметины.
Короткий и жестокий допрос, после завершения которого Матвей просто и буднично пристрелил рыжего бандита.
– Так, красавица. Раз ты любишь голым задом перед мужиками вертеть, то и мужская задница тебя не удивит. Погляди, что там у меня. – Парень со стоном повернулся к ней окровавленным задом. И молча ткнулся в снег, потеряв сознание.
Мне кажется, или на меня штаны надевают? И почему я валяюсь тут, на снегу? Вырубился?