— Не бойся. Прости маленькая так надо. Мы должны жить. — Я нес какую-то чушь, одевая ее в окровавленное платье, потом одевая себя, все это время, оглядываясь и замирая в испуге при малейшем шорохе. Нужно успокоится, мне нужно успокоится, твердил я, пытаясь унять дрожь в руках, ощущая, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Как же страшно, боже, как же страшно! Что я творю? Все это в пустую! Паника то нарождалась во мне, то гасла под ударами животного страха твердящего, что нужно выжить любой ценой.
Все было легко и сложно одновременно. Оделись мы быстро, немного посидев и отдышавшись, одел трупы в наши обноски, сложил рядышком в обнимку у телеги присыпая их пылью. Вот так, сейчас они похожи на нас, двух крестьянских детей подобранных вчера бароном в обоз. А вот нам еще предстояло с Ви сыграть роль этих покойных детей аристократов, сыграть четко без запинки, потому, что возможно это станет последней ролью в наших жизнях.
— Идешь сзади, держишь меня за руку, никуда не отходишь, Ви, слушай меня внимательно и запоминай. — Я встал перед ней на колени, обхватив ее голову руками. — Ви — молчи, или плач, но, ни слова, слышишь? Ни слова, никогда и ни при каких обстоятельствах, о том кто ты и что видела. Ты понимаешь меня?
Она испугано кивнула, всем телом содрогаясь в моих руках. Она тряслась, отчаянно боясь, до ужаса, до умопомрачения, не в силах спорить.
— Молодец, умничка. — Я поцеловал ее в лоб. — Только держись девочка, скоро все закончится.
Подобрав с земли чей-то выроненный меч, для более солидного вида, держа Ви за руку устало и отчаянно труся пошел к оставшейся в живых охране лагеря. Я принял решение, была, не была.
— Барон, хвала богам вы живы! — Из топы кучкующейся в лагере, выскочил пожилой мужчина, сквайр Энтеми, управляющий делами Каливара. Немного грузный, небольшого роста с черной ухоженной бородой до груди. Как хорошо, что я вчера потратил день, изучая всю компанию Рингмара, зная теперь всех их в лицо и по именам. — Это печальный день для всех нас, победа далась большой ценой!
Победа?! От неожиданности я выронил меч, зажатый в руке. Это, что же получается, все уже закончилось и весь мой план, весь этот маскарад не нужен? Какой же я идиот! Прислушавшись, я действительно понял, что больше не слышу звука битвы. Молчало, насытившись кровью железо, никто больше никуда не бежал, никто больше не драл глотку, организуя оборону или атаку, битва окончена, оставшиеся в живых похоже все собрались в лагере, перед поваленными шатрами.
— Простите меня барон, что стал дурным вестником, ваш отец…он погиб. — Энтеми низко склонился в поклоне, выражая мне свою скорбь. — Вы теперь в своем полном праве, вы наследник и мы приносим вам свою клятву верности наш господин.