— Хороший вельвет фабрикуют из узбекского хлопка в Орехово-Зуеве, в колыбели пролетарской революции, — продолжает он. — Идиоты наши не хотят шить из него сами и закупать технологии, а торгуют мануфактурой на Запад. И они возвращают нам, дуракам, наше же втридорога, вдесятеро! Вот где наша ниша! Если ты займешься, конечно, тиснением "лейблов". А вместе мы организуем пуговки из Тулы, желтую кожу на "Монтану" из Харькова, зиппера "юкка" из Японии…
— Стоп, Борода! — говорю я ему. — Дело-то заманчивое, но с криминальным душком. Как ты будешь добывать вельвет? Рыть подкоп под проходной завода? Как и кто будет шить? Нам ведь не две и не десять юбок нужно? Какова будет их себестоимость?..
Но Борода говорил то, что знал. Он говорил, что заказ на юбки мы раскидаем по обычным ателье, которых в Москве тысячи. Вот наш пошивочный цех — вся Москва и весь Советский Союз. Пошив юбки в ателье стоит пять рублей, брюк — червонец. А "фирменной" фурнитурой и "импортными лейблами" мы их изукрасим сами, как новогодние елки.
Но главное, что он знал: в Орехово-Зуеве все воруют. Самовывозом прут с завода рулоны вельвета из стратегического хлопка, тюки подкладочной бязи… И по дешевке спихивают направо, налево, в основном из-под себя. А правят там — таксисты, которые знают весь подпольный деловой мир. Они за деньги дадут любую справку и выведут на нужных людей.
На месте информация подтвердилась.
Значит, дело перспективное.
2
В бизнес-пасьянс городов-поставщиков, как я это называю, таким образом вошли города Орехово-Зуево — ткань, Тула — пуговицы, Харьков — желтая кожа с фабрики кожгалантерейных изделий, Москва — пошив, Токио — молнии "юкка".
А в городах-потребителях отбою не было. Вся городская Россия с колхозно-городским Кавказом во главе хотела быть чуть-чуть Америкой. И вообще тогда считалось престижным "достать". "Доставший" гражданин мог ощущать некую свою избранность и сопричастность с мировым цивилизованным сообществом.
Люди — дети.
Купили мы на "черном рынке" фирменную юбку, раскурочили ее и сделали лекала. Пошел раскрой. И пошла продукция.
Привожу я юбки молодежного размера в Тбилиси и сразу иду не куда-нибудь, а в центральный универмаг. Там меня уже знают. Раскрываю чемодан — все! Работы у продавцов нет — они становятся покупателями: Сулико — надо, Тамарико — надо, Софико — надо. Ах, Софико не входит в этот размер? А Зураб не входит в брюки? Они трещат, как северная ель на добром лесоповальном морозе! Что ж, расширим ассортимент по габаритности. Успевай только ставить тавро на желтой коже. Ставишь штамп клейма на кусочек этой натуральной, заметьте, кожи и горячим утюгом — хоп!