Местечковый романс (Канович) - страница 16
Время, вдруг словно остановившееся и не сулившее желанной удачи, как бы глумилось своей медлительностью над Хенкой: часовой словно сквозь землю провалился. Она стояла, ждала и, шепча что-то невнятное, как деревенская знахарка, пыталась самодельными жаркими заклинаниями ускорить встречу с другом и вырвать его хотя бы на час-другой из казармы.
Когда уже казалось, что от долгого ожидания пора было отчаяться, счастье всё-таки улыбнулось Хенке. В сопровождении часового из проходной вышел загорелый Шлеймке в форме, в которой он выглядел выше и стройнее, и Хенка, вместо того чтобы броситься ему навстречу от нахлынувшей радости, застыла на месте.
Шлеймке быстрым, молодцеватым шагом направился к ней, обнял, поцеловал и стал медленно и осторожно вытирать ладонью слёзы на её щеках.
— Ладно, ладно, — приговаривал он. — Ты не умеешь плакать — только носом хлюпаешь. Пойдём к реке. До вечерней переклички я свободен. Мой командир — капитан Куолялис спросил, кто эта женщина, которая дожидается меня за нашим забором, и я, не моргнув глазом, сказал: «Это моя жена! Приехала из Йонавы». Он поверил, и я за отличную службу получил увольнительную до вечера. Я ему, Хенка, правильно сказал? — с мальчишеским озорством поинтересовался Шлеймке. — Ты на самом деле согласна быть моей женой?
— Согласна, — сквозь слёзы ответила Хенка и, уронив чемоданчик, повисла у него на шее.
Они спустились к Неману, нашли на берегу лужайку и сели друг против друга. Хенка открыла чемоданчик, достала оттуда скатёрку, разложила гостинцы — пирог с изюмом, марципановые корочки, круглое, блестящее, как пуговки на гимназическом мундире, монпансье, грецкие орехи, две мельхиоровые рюмочки и запеленатую в кухонное полотенце бутылку непочатого пасхального вина. В парусиновом чемоданчике было не только съестное. На дне белели и несъедобные подарки — собственноручно вышитый Хенкой носовой платок с замысловатым вензелем и вязаные варежки из овечьей шерсти.
— Ты бы ещё картофельный кугель привезла! — ласково пожурил её Шлеймке.
— Кугель я тебе тут приготовлю.
— Где? В казарме?
— Я решила остаться в Алитусе. Найду работу, сниму в городе какой-нибудь дешёвый угол, дослужим вместе и вернёмся вместе. Какая разница, где работать?
— Вот это да! Решила остаться из-за кугеля? Ты что, с ума сошла?
— Из-за кугеля, из-за кугеля… Тут картошка вкуснее, чем в нашем местечке. — Хенка сощурила искрившиеся хитрецой глаза, нарезала пирог с изюмом и налила в рюмки сладкое праздничное вино.
— За тебя! — сказала она и первая чокнулась со Шлеймке. — И за то, чтоб и твоя лошадь тебя любила! И берегла…