— Ужин скоро будет, — увидев меня, произнёс он и, найдя какой-то музыкальный канал, отложил пульт в сторону.
Подойдя к дивану, он сел и похлопав по нему рядом с собой, сказал:
— Садись.
— Мне в кресле удобнее, — ответила я и уселась туда, где сидела во время массажа.
— Да брось, я не кусаюсь…
— Зато я кусаюсь, — парировала я и улыбнулась.
— Вот ведь дикая. Я всего лишь хочу ещё раз помассировать тебе икры ног, чтобы завтра ничего не болело, — со смешком пробормотал он и, встав с дивана, снова уселся на пол возле меня.
Я хотела было возразить, что в массаже больше не нуждаюсь, но Эмиль уже принялся мягкими, круговыми движениями массировать икры и я снова растеклась лужицой по креслу.
— Ты хорошо делаешь массаж, — с наслаждением пробубнила я. — Учился?
— Отчасти. Когда был маленьким, отец специально нагружал меня заданиями и всякими обучающими программами, а повзрослев, я понял, что он привил мне жажду знаний и до сих пор люблю узнавать или пробовать что-то новое, — спокойно ответил он, аккуратно продвигаясь руками к колену, а потом снова опускаясь до ступни, и вновь поднимаясь вверх. — Однажды я заинтересовался и массажем, правда несколько другим, но параллельно освоил и лечебный, и расслабляющий. Поняв, что Эмиль готов рассказать о себе, я моментально вцепилась в это возможность и произнесла, решив начать издалека:
— Я вообще сегодня заметила, что ты многое знаешь не только из области архитектуры, а и по истории, живописи, скульптуре. Я бы даже назвала тебя ботаном.
— И правильно бы назвала, — он мягко улыбнулся. — Отец меня редко отпускал гулять и муштровал в учёбе, поэтому в школе я был настоящим заучкой, который по несколько книг в день проглатывал, чтобы хоть как-то занять своё время.
— Понятно, — протянула я и решила задать следующий вопрос: — Прости, но мне кажется у вас с отцом несколько натянутые отношения…
— Да, — голос моментально стал холодным, а лицо отчуждённым. — Я не хотел бы об этом говорить.
— Прости ещё раз, — пробормотала я, поняв, что лезу с вопросом раньше времени, но всё же не удержалась и спросила: — А где твоя мать?
— Не знаю, — этот вопрос не вызвал в нём никаких эмоций и он пожал плечами. — Я с пяти лет жил с отцом, и ту женщину, которая родила меня, не горю желанием видеть. Впрочем, как и она меня. У нас ничего общего…
Предложения прервал стук в дверь, и я поморщилась, что нас отвлекли.
— Обслуживание номеров, — раздался голос.
— О, вот и наш ужин, — Эмиль поднялся с пола и, улыбнувшись, пошёл открывать дверь.
Молодой человек в белой униформе вкатил в номер тележку и принялся накрывать на стол, выставляя одно за другим сначала вторые блюда с салатами, потом фрукты и сыр, а потом и белое вино. Когда же на столе появились свечи и ведёрко с шампанским, я бросила скептичный взгляд на Эмиля и громко спросила: