— Я не хочу об этом говорить — Пожала плечами красавица и хотела уже отвернуться, но мужская рука сильнее сжала ее ладошку, заставляя быть откровеннее. Диана глянула в лицо Диего и приняла решение. А почему бы и нет? Ведь этот человек немой. Он все равно никому ничего не расскажет. А ей так нужно с кем-то поделиться своей обидой на Леона, излить душу. И священник местной церкви не подойдет. Нужен просто друг.
— Хорошо, я расскажу — Кивнула Диана. Диего мигом напрягся, и его лицо приобрело сосредоточенное выражение. Он наклонил тело чуть вперед, облокотившись второй рукой о колено. Девушка нахмурилась, пытаясь сообразить с чего начать. Но чем больше она размышляла, тем тяжелее было на сердце. В конце концов, она снова расплакалась, громко всхлипывая. Лицо Диего омрачилось болью, но мужчина взял себя в руки, стараясь не переходить грань дозволенного. Он всего лишь слуга и не имеет право прикасаться к госпоже. Пожатие руки — это уже дерзость. А мысль о том, чтобы обнять ее, даже для того чтобы утешить, нужно гнать подальше.
— Он не хочет меня видеть. Он не приходит ко мне. А сейчас передал через Бригса, что вообще перестанет меня навещать. И я даже не знаю за что он так со мной? Ведь я по нему так скучаю. Он мне очень дорог. Почему он отталкивает меня? Он заставляет чувствовать меня не женой, а вещью. Средством для рождения наследника. А я ведь живой человек. Я хочу нормальную семью. — Монолог Дианы был неразборчив и бессвязен. Диего с первых слов напряг внимание, чтобы побыстрее вникнуть в то, о чем рассказывает госпожа. Значит, это она про герцога говорит. — Да, я знала с самого начала об условиях брака. И то, что мне нельзя будет его видеть. Но я все равно хочу знать причину. Мне кажется, что это все пустяки и он зря воздвигает между нами стены. Эти тайны…. Они портят нам жизнь. Я уверена, что все можно преодолеть. Но он не хочет. — Диана судорожно сжимала кулачки и теребила пояс на своем платье. Она смотрела себе под ноги, а слова лились из нее рекой. Постепенно их поток иссяк, и красавица замолчала, с тоской глядя вдаль.
Диего сидел рядом и не двигался. Ах, какая боль сияла в этих восхитительных фиалковых глазах. Мужчине до судорог в пальцах хотелось прикоснуться к Диане, заправить за аккуратное ушко выбившуюся непокорную рыжую прядь шелковистых волос. А лучше сжать эту прекрасную девушку в объятиях, раздеть ее и положить на ковер из красочных полевых цветов. И любить… любить ее самозабвенно, да умопомрачения. Слышать ее крики наслаждения. Дарить ей всего себя без остатка. Диего не мог пошевелиться, боясь не сдержаться и сорваться.