— Халмони, — напоминает качающей головой бабушке внучка, — ты же сама говорила, что Чжу Вону нужна сильная девушка, которая будет ему опорой в жизни?
— Но не настолько же! И потом, эта ее музыка и знание языков? Не слишком ли она талантлива? И ее амнезия. Мне это не нравится.
Бабушка делает движение так, словно ей неуютно сидеть.
— А что в этом плохого? — не понимает Хё Бин, разве талант — это плохо?
— Я где-то читала, или по телевизору слышала, — объясняет бабушка, — что очень талантливые люди это почти сумасшедшие. Такова их плата природе за ее дар. Их нервы очень возбудимы и из-за этого они порою совершают очень странные поступки, которые не приходят в головы нормальным людям. Такое может передаваться по наследству. Даже через несколько поколений. Я хочу, чтобы у меня были здоровые правнуки. И чтобы у них были здоровые дети. Я согласна на то, чтобы они были просто умными. Проживем без таланта.
Хё Бин задумывается над услышанным.
— Вдруг она действительно станет известной? — говорит бабушка, — Посмотри, какую музыку написала!
— И что тогда будет, халмони?
Та в ответ качает головой.
— Как бы внук не кинулся покорять эту вершину, — говорит она, — Ю Чжин для него скучна, а с Юн Ми они уже и сейчас весело проводили время. Голова у него ничем не занята, занятия для себя не нашел, опять будет по девчонкам после армии бегать. Мужчины любят все блестящее, а у него еще и мозгов нет. А она девочка не глупая. Смотри, как ловко перед всеми похвасталась знакомством с нашей семьей. И выступление свое представила.
— Пропиарила… — подсказывает бабушке более современное слово Хё Бин.
— Да, — кивает та, и несколько неуверенно повторяет слово по слогам, — про-пи-арила. И все из-за того, что ты легкомысленно отнеслась к моей просьбе!
Бабушка обвинительно выставляет на нее указательный палец.
— Пожалуйста, прости меня, я виновата, — низко наклоняет голову внучка, — просто я не думала, что у тебя такие планы, халмони.
— О будущем нужно помнить постоянно, а не жить лишь сегодняшним днем, Хё Бин. Тогда оно может стать таким как того хочешь ты, а не кто-то другой.
— Да, я поняла. Но что же теперь делать, халмони?
— Буду думать.
— Может, предложить ей учиться музыке за границей? На это она точно согласится.
— Ты уже предлагала учебу, — скептически отзывается бабушка, меняя позу в которой она сидит на полу, — сначала выяснили, что это за музыка. Хоть звучит она громко, но стоит ли она чего-нибудь? Найди людей, которые смогут это сказать. Поняла?
— Да, конечно, я сделаю, халмони!
— А потом мы с тобою решим, что делать, — милостиво обещает внучке семейный кардинал.