У Салима перехватило горло.
Абдулла сидел, прижав колени к груди и беспокойно постукивая правой ступней.
– Мало того, что мы оказались здесь, так еще и с ним… Храни нас Бог! Я хотя бы предупрежу Хасана и Джамаля. Если начать рассказывать всем, неизвестно, что эта тварь выкинет. Салим, каждый из нас должен позаботиться о себе и друг о друге. Это единственный способ выжить в таком месте.
Салим кивнул. Ему нужен был какой-то план, чтобы защитить себя. Он вдруг осознал свое одиночество и беспомощность. Несколько месяцев, как раз перед тем, как его забрали, падар-джан спал, положив нож под матрас. Ему казалось, что дети не знают об этом, но Салим заметил и все думал о том, чего боится падар-джан, чтобы тоже начать этого бояться. Но, пользуясь привилегией детства, он мог просто закрыть глаза и успокоить себя тем, что папа защитит их от любой опасности. Теперь ему пришло в голову, что это, возможно, и есть момент превращения из ребенка во взрослого: когда понимаешь, что за собственное благополучие несешь ответственность только ты.
Как и сказал Абдулла, теперь Салиму придется позаботиться о себе.
Он решил раздобыть нож, как сделал падар-джан. Не какую-нибудь дешевую безделушку, а настоящее смертоносное оружие.
Салим мог поспать, но вместо этого отправился на рынок и целый день ходил вдоль магазинчиков, рассматривая витрины и изредка заходя внутрь, если что-то привлекало его внимание. Он посмотрел несколько кухонных ножей, старинный кинжал в богато разукрашенных ножнах и складной ножик с греческим флажком. Все это не подходило.
В крошечном магазинчике на отшибе он нашел то, что искал. Заваленная товарами витрина говорила о том, что внутри такой же беспорядок. Салим увидел швейную машинку, скамеечку, стопку книг, кухонные принадлежности, детскую одежду, пару рабочих ботинок и старый глобус. Где-то в груде всего этого мог скрываться настоящий нож. И он не ошибся.
Когда Салим открыл дверь, зазвенел колокольчик. Хозяин магазина, пожилой мужчина в очках с проволочной оправой, держа в руках маленькую отвертку, ковырялся в старинных часах, разбросав детали механизма по всему стеклянному прилавку. Позади него выстроился ряд старинных часов – от разобранных до почти целых. Салим кивнул хозяину и принялся бродить по трем узким проходам.
Чаши на подушках, термос в окружении ветхих кассет, старые очки, коробка с лампочками… В этой лавочке отсутствовали порядок и логика. Салим рассматривал все подряд, пока не остановился взглядом на нижней полке, где из-под стопки салфеток торчала бронзовая рукоятка. Салим потянул за нее и увидел разукрашенные ножны, тоже бронзовые. Он извлек из них двенадцатисантиметровое лезвие, чуть тронутое ржавчиной. За этим старым оружием явно не ухаживали. Но даже в таком виде оно показалось Салиму самым прекрасным на свете.