Ему не терпелось выбраться отсюда, пока ничего не случилось. Обстановка накалялась. Даже врачей-греков преследовали за то, что они открыто критиковали правительство. Беженцы были уже на пределе. К лагерю стягивалось все больше полиции, людей все чаще останавливали для проверки документов.
Каждый день повторялось одно и то же. Салим просыпался и проверял, на месте ли деньги и нож. А потом начинал искать способ добраться до Италии.
Настало очередное утро. Салим услышал шаги соседа снаружи и растянулся на всю длину их «комнаты». Али вошел, широко улыбаясь.
– Ты уже проснулся! Доброе утро. Мне такой хороший сон снился. Мы с тобой шли по улицам с огромными домами, прямо как в фильмах, знаешь. И всюду было полно людей, модно одетых и в модных машинах. Мы у кого-то спросили, что это за страна, и угадай, что нам ответили: Америка! Представляешь? Я думаю, если идти вперед и не останавливаться, в конце концов и в Америку попадаешь, – прыснул со смеху Али.
– Забудь ты об Америке, – проворчал Салим, силясь разлепить глаза, – тут бы до Италии добраться.
– И то правда, – засмеялся Али, – но сегодня в любом случае лучше особо не высовываться. Похоже, дело идет к дождю.
Он приоткрыл дверь и высунулся наружу, глядя в сияющее голубое небо.
Салим, которому не хотелось препираться в такую рань, молча умылся ледяной водой, всю ночь простоявшей на улице. Лагерь походил на неряшливое предместье из однокомнатных домиков, стоявших фасад к фасаду. Между стенами, словно паутина, тянулись веревки для белья. Электричество и воду сюда не провели, но некоторые беженцы ухитрялись подсоединиться к системам ближайших многоэтажек. В целом же на все поселение был всего один насос, который то и дело отказывал. Но беженцы только подшучивали над этим неудобством.
Салим вернулся в порт к знакомому круговороту грузовиков, кораблей и пассажиров. Он видел, как несколько человек перебежками подобрались к черной металлической ограде, перемахнули через нее и осторожно прокрались к грузовикам. Они внимательно осматривали ходовые, искали точки опоры для ног и шпингалеты, чтобы пробраться в фургоны.
Салим огляделся. Он стоял в нескольких метрах от выстроившихся в линию трех грузовиков. Водителей поблизости видно не было. Ноги сами несли его туда, чтобы попытать счастья.
Салим еще раз огляделся. Эта возможность многое сулила. У него пересохло во рту и отчаянно забилось сердце. Он перебежал через улицу и перекинул ногу через ограду, а потом прыжком приземлился на той стороне и бросился к оставленным без присмотра грузовикам. Там уже стояли парни из лагеря, раздумывая, как пробраться внутрь.