Барон медленно обошел ее стул и угрожающе склонился к лицу. Холодными пальцами коснулся ее локтя и резко сжал. От боли она громко вскрикнула.
– Я вижу, ты так и не поняла, что должна мне подчиняться. Если я прикажу разбиться – ты разобьешься, прикажу отравиться – ты отравишься, ну а если умереть – то ты умрешь.
Она сжала челюсти, подавляя стон. Затем замахнулась и влепила звонкую пощечину. Барон резко выпрямился и ошеломленно уставился на жену. Евгения вскочила со стула и прошипела:
– Ты и пальцем меня не коснешься. А если хочешь, чтобы тебе подчинялись, заведи собаку!
Выпрямив спину, она направилась к двери. Едва прикрыв за собой дверь, бегом рванула в свое убежище. Она бежала так, словно за ней действительно гналась свора собак. Оказавшись у себя, она закрыла дверь на ключ и заперла на засов.
Только сейчас Евгения позволила дать волю слезам. Она рыдала у стены, прижимаясь к холодным камням. Жгучие слезы катились по щекам, стекая на платье.
Когда плакать уже не было сил, она прижалась спиной к стене и посмотрела на комнату.
– Как же я его ненавижу. Презираю всей душой!
Нет, не такой она представляла себе семейную жизнь. Хоть было уже ничего не изменить, Евгения искала выход из сложившейся ситуации. Ведь она не сможет бегать от него всю жизнь. Нужно было что-то придумать. Решить, как действовать дальше.
Может, закрыться в этой комнате и не выходить? Нет, долго она не сможет продержаться. Это не имеет смысла – прятаться от барона. Люди не поймут ее и осудят.
Она должна придумать что-то другое. Что-то более хитрое и практичное. Так, погрузившись в свои мысли, она двинулась в сторону камина.
Огонь вот-вот должен был погаснуть. Последнее догорающее полено уже превратилось в золу. Евгения подбросила дров и осталась смотреть, как они медленно разгорались.
Искры выстреливали в комнату. Одна крупная искра попала девушке на платье. Она испугалась, отскочила от камина и принялась смахивать уголек. Но кончик платья был прожжен. Черная дырочка у подола была заметна. И без того убогий наряд теперь можно было выбросить без сожалений.
– Черт, да что со мной такое? Сплошные неприятности. Даже платье на мне горит!
У нее совсем не было настроения переодеваться. Она облокотилась о каминную полку у самого края. Раздался щелчок, и плоский камень тотчас отъехал в сторону.
Часть каменной панели отъехала в сторону, образуя проход в стене между камином и окном. Из черных недр прохода повеяло сыростью и холодом.
Некоторое время Евгения не могла поверить своим глазам, хотя старалась взять себя в руки и мыслить здраво. Тот, кто жил здесь до нее, наверняка знал об этом и пользовался в свое усмотрение.