Борька ответил, что Оленька рассказала ему об Америке и вроде она все понимает. Конечно, он еще раз посоветует не упуска ть такую возможность. Поговорили о маме, о Лидии Борисовне, передали привет семье и попрощались. Может, Борька и Алла повлияют на решение Оли? Алла такая разумная, успешная и относится к девочке хорошо…
Но надежды Шуры на отъезд дочери рухнули. За месяц до защиты диплома Оля отказалась от поездки, приняла предложение солидного банка. За лучшими выпускниками охотились крупные компании и корпорации, но они могли найти и кого-то другого, пока Оля раздумывала. У девушек было меньше шансов попасть на хорошую должность. Несправедливо, но, увы… Шура поняла, что это Виктор уговорил Оленьку остаться. Хотя сама она объясняла свое решение тем, что хочется скорее начать работать, а не брать деньги у них. И кто знает, попадет ли она после Америки в подобный банк? Про Виктора не сказала ни слова, но Шуре все было ясно. Она не стала комментировать, пусть делает, как хочет. Ей было не до них, заболел Дмитрий Иванович. Сначала вроде простуда, поила малиной, делала горчичники, и, казалось, ничего серьезного. Но он, уверяя, что совершенно здоров, поехал по делам в Академию, и на следующий день поднялась температура. Дмитрий Иванович вызывать врача не хотел, говорил, что все ерунда, продуло где-то на сквозняке, и Шура опять лечила его домашними средствами. Но на следующий день жар усилился, пришлось вызывать «Скорую». Оказалось воспаление легких, и его забрали в больницу. Шура три дня провела, не отходя от мужа. Врач уговаривал поехать домой, никакой опасности нет, но она и слушать не хотела. Дмитрий Иванович сразу осунулся, лежал бледный, слабый, с капельницей – у Шуры сердце разрывалось от жалости. Ольга Николаевна привозила еду, и она кормила мужа с ложечки.
Через три дня Дмитрий Иванович начал улыбаться, шутить и уговаривать Шуру ехать домой, отдохнуть. Она действительно еле двигалась, а от неудобного спанья в кресле болела спина. Шура договорилась, что мама посидит в больнице до вечера, а с мужа взяла слово, что он съест все, что принесла Ольга Николаевна. Через две недели Дмитрия Ивановича выписали, и они уехали на дачу. Врач рекомендовал свежий воздух и покой. С работы Шура ушла, чтобы ухаживать за мужем. Те три дня у его постели, когда она видела его слабость и беспомощность, поселили в ее душе страх. Она боялась потерять его. Как-то вдруг стало видно, что он постарел. Вспомнила, что активный и легкий на подъем муж уже давно не совершает долгих прогулок. В Москве они перестали ходить в Нескучный сад, гуляли только по набережной, а на даче он больше сидел на террасе или гулял с ней по поселку. А ведь еще пару лет назад они шли берегом Москвы-реки три, четыре километра, и он не уставал. Их интимные отношения после болезни как-то незаметно прекратились. Сначала это радовало Шуру, но потом стало пугать. Значит, действительно силы Дмитрия Ивановича уменьшаются. До этого воспаления легких муж ни на что не жаловался. Давление поднималось, и он регулярно пил таблетки, а так был вполне здоров. Но после болезни стал заметно сдавать. Похудел, ел мало, без аппетита. Шура изобретала разные блюда, чтобы было вкуснее, красиво накрывала на стол, зажигала свечи… Дмитрий Иванович был эстетом, любил красоту во всем. Он восхищался ее кулинарными талантами, целовал руку, но видно было, что ел, чтобы не обидеть Шуру.