– П…простите, – пролепетала она, пораженная привлекательностью сэра Эдварда.
– Ах, та самая юная леди, которую я надеялся увидеть, – сказал он, вставая и низко кланяясь. – Я понимаю, сейчас не самое подходящее время, но мне кажется, это вас обрадует.
Он нагнулся и взял что-то с дивана.
– Моя сумочка! Откуда она у вас? – воскликнула Новелла.
– Констебль Томпкинс – мой старый друг. Узнав, что я собираюсь в Холл, он попросил меня передать ее очаровательной девушке, которую несколько дней назад он имел честь подвозить. Ее нашла женщина, которая убирает зал ожидания на станции.
Сэр Эдвард снова кивнул, и Новелла заметила веселые искорки у него в глазах. Как ни старалась Новелла остаться равнодушной, она сразу почувствовала влечение к нему. В его радушии было что-то теплое, обаятельное.
– Спасибо, сэр. Очень вам признательна… – начала она.
– Теперь ступайте, Новелла. Мне нужно многое обсудить с сэром Эдвардом, – прервал ее лорд Бактон.
– Но, сэр, ваша жена больна.
– И я навещу ее, как только закончу свои дела с сэром Эдвардом. Ухаживать за больными – это занятие для женщин. Я приду, когда смогу. Пожалуйста, оставь нас.
Новелле стало мерзко на душе. Что это за мужчина, если он ставит свои интересы выше здоровья собственной жены?
«Папа прошел бы мили босиком по раскаленным углям, чтобы оказаться рядом с мамой, если бы она заболела!» – зло думала Новелла, поднимаясь по лестнице.
Наверху ее мысли обратились к сэру Эдварду.
«Не думала я, что он такой молодой, – удивилась она. – Но нельзя забывать, что это он – во всяком случае, отчасти – виноват в том, что Саламандера забрали из Краунли-холла».
Когда она вошла в спальню матери, миссис Армитадж подняла на нее полные надежды глаза.
– Его светлость придет? Ее светлость спрашивала о нем.
– Он занят, миссис Армитадж. Говорит, что зайдет позже.
– Ц-ц-ц, – покачала головой экономка.
Новелла ничего не сказала на это выражение неодобрения. Да и что говорить, если она была полностью с нею согласна? Положение и правда складывалось прискорбное.
– Вы послали за горничной?
– Да, миледи, она пошла вниз готовить примочку. Моя мать когда-то дала мне замечательный рецепт.
– Спасибо, миссис Армитадж, я очень вам признательна.
Новелла села на край кровати, взяла руку матери и с тревогой всмотрелась в бледное лицо. Губы графини приобрели легкий голубоватый оттенок, что, как знала Новелла, не сулило ничего хорошего.
– Мама, я здесь, – прошептала она, когда графиня чуть слышно застонала.
– Джордж, где Джордж? – слабо проговорила она.
– Миледи? – удивленно произнесла миссис Армитадж.