Экипаж катера разгрузил свое оборудование, но на этом работа в этот день еще не закончилась. Эренбергу еще требовалось обработать информацию, собранную его коллегами, а именно, используя специальные компьютерные программы, составить карту мест, в которых от магнитометра поступали сигналы. День или два спустя члены экипажа будут нырять в воду и обследовать дно. Они осмотрят даже те места, в которых сигналы магнитометра были очень слабыми.
Чаттертон и Маттера вышли каждый на свою веранду и стали звонить своим «вторым половинкам». В этом удаленном районе, если они стояли в определенном месте и слегка наклонялись в сторону луны, они могли поймать сигнал сотового телефона и проговорить аж целых пять минут, прежде чем он прервется.
Чаттертон позвонил Карле в их дом на побережье штата Мэн. Она лежала на диване и смотрела какой-то фильм. Рядом с ней находился их желтый лабрадор-ретривер по кличке Чили. Карла скучала по Джону и выразила недовольство, когда узнала, что ее муж три вечера подряд ел на ужин глазированные хлопья.
Когда Маттера дозвонился до Каролины, она читала в кабинете их квартиры в Санто-Доминго. Он рассмеялся, когда она спросила, нашел ли он уже «Джона Сильвера»[7], однако в действительности этот вопрос ему очень не понравился. Учитывая те результаты, каких добились охотники за затонувшими судами в поисках настоящих пиратских кораблей, они с Чаттертоном имели не больше шансов на успех, чем если бы они разыскивали Ноев ковчег.
Даже во время золотого века пиратства, то есть между 1650 и 1720 годами, пиратов было довольно мало. Точные цифры найти трудно, однако, по утверждению британского историка Питера Эрла, в 1700 году, «по всей видимости, в любой момент времени вряд ли имелось более двадцати кораблей, а пиратов было менее двух тысяч». Для сравнения, в то время могло насчитываться аж до восьмидесяти тысяч моряков торгового флота и военных моряков, плавающих на обычных – то есть не пиратских – судах в Атлантическом океане и Карибском море. Трудно сказать, сколько пиратских кораблей в общей сложности могло плавать по морям за семьдесят лет золотого века пиратства, но это число в любом случае будет маленьким – наверное, менее тысячи.
Не все из этих кораблей были потоплены или потерпели кораблекрушение. Некоторые были захвачены представителями законных властей, другие были проданы или обменены на что-то самими пиратами и стали использоваться для законных целей. Поэтому число затонувших пиратских кораблей составляет лишь мизерную часть от общего числа всех таких кораблей, которые когда-либо плавали, и шансы найти хотя бы один из них почти равны нулю. Опознать же такой корабль в случае его обнаружения практически невозможно. Причина этого заключается в скрытности всех тех, кто встал на преступный путь.