Я возвращалась в свои покои и вдруг услышала в боковом коридоре какой-то шум, похожий на тявканье шакалов. Шакалы по дворцу не бегали, и я поняла, что это мальчишки. Мальчишки, занятые шалостями. Я побежала на шум и сразу поняла, что все намного хуже, чем я думала. Мой брат Ровоам и его дружки загнали в угол кошку.
У кошки была мягкая темная шерстка с черными кончиками, как у кролика. В больших ушах покачивались золотые кольца, а шею украшал ошейник с красными и синими бусинами. Это была египетская кошка, любимица дочери фараона госпожи Нефрет.
Маленькое беззащитное животное загнали на вершину колонны. Размахивая горящей головней перед носом у кошки, Ровоам пытался спугнуть ее, чтобы она спустилась. Остальные свистели и зубоскалили. Я неслышно подошла к брату, встала у него за спиной, вцепилась в его густые кудрявые волосы обеими руками и потянула назад изо всех сил.
Ровоам взвыл и развернулся ко мне, беспорядочно махая руками. Горящая головня опалила бахрому на моем покрывале. Не желая сдаваться, я потянула еще раз, и Ровоам упал, пытаясь ослабить мою хватку.
Молотя кулаками, он стукнул меня по ноге, и я потеряла было равновесие, но устояла. Я не выпускала из рук его кудри, и это помогало мне держаться на ногах. Никто из дружков Ровоама не пытался помочь ему или помешать мне. Они потом могли рассказывать, будто тоже участвовали в этой схватке, но на самом деле никто из них по своей воле не вмешался бы в ссору между царскими детьми.
Эта мысль придала мне сил. Отпустив волосы Ровоама, я кинулась к колонне, заслоняя собой кошку. Я ждала, давая брату время отступить. В этот момент умный мальчик отошел бы, но за Ровоамом никогда не замечали здравого смысла или рассудительности.
– Как ты смеешь кидаться на меня, гадюка?
Сверля меня взглядом, он размахивал своим самодельным факелом. Впрочем, брату хватило ума держать его на расстоянии вытянутой руки от меня. Я все еще сжимала в кулаках вырванные пряди его волос.
– А ты как смеешь мучить кошку госпожи Нефрет?
Я думала, не плюнуть ли на него, но у меня могло не получиться – он стоял слишком далеко.
– Это нечистая тварь. Так говорит пророк Ахия. – Ровоам взмахнул своим факелом. – Нужно ее сжечь.
Ахия действительно неистово поносил кошек египетской царицы, но указание пророка лишь послужило поводом. Ровоам просто любил чужие мучения.
– Это подлость. И, если ты причинишь вред кошке госпожи Нефрет, отец тебя накажет.
– Он не узнает.
– Еще как узнает. Я ему скажу.
Ровоам не смог бы этому помешать, даже если бы избил меня. И, хотя я знала, что ему очень хочется меня поколотить, я думала, что он не осмелится. Наш отец ненавидел жестокость. Ровоам зашел слишком далеко, и ему должно было хватить сообразительности, чтобы это понять.