«Нет. Нет. Глаза обманули меня». Но она знала, что не ошиблась. За спиной у царицы Савской стояла лунная дева-воительница, чистая и гордая. Упрек, посланный Охотницей метко, словно стрела в сердце.
«Такой я была когда-то. А теперь…» Гелика склонила голову, к ее горлу подступила тошнота отвращения. «Теперь я ничто. Жена мужчины. Его сосуд, который он наполняет по своей воле. Собственность, как скот».
Сзади напирали другие, отталкивая ее в конец галереи. Она не сопротивлялась и не боролась за свое место. «Разве у меня есть свое место? Какая разница, где мне стоять?»
Но, когда воительницу заслонили от нее царские жены, она почувствовала страх. Если Охотница удостоила ее милости, послав знак, знак после всех этих долгих и холодных месяцев, как она могла пренебречь им? «Даже если бы это сулило мне смерть, я должна еще раз посмотреть на свою сестру».
Не слушая возмущенных возгласов тех, кого она отталкивала, Гелика снова пробралась к решетке из кедрового дерева, скрывавшей царских жен от чужих глаз. Она вцепилась в решетку, глядя сквозь ее переплет, не в силах насмотреться на незнакомку, сестру по оружию.
Она не могла определить, к какому клану та принадлежит. Лишь знала, что обе они из лунного народа. Пока этого было достаточно.
И она впервые обрадовалась, что царских жен держат взаперти. Она могла тешить свой изголодавшийся взгляд видом воительницы, а сама оставалась незамеченной. «А если она меня заметит?» Мучительная мысль. От нее стало горько во рту. «Если она меня заметит, что она увидит? Просто живущую во дворце женщину».
Глаза щипало от слез. Гелика отвела взгляд от амазонки и посмотрела на царя Соломона, сидящего на огромном троне из кедрового дерева и золота. «Что она увидит? Одну из жен царя Соломона». Золотой царь и золотой трон сливались в одно пятно, превращались в золотой мираж на фоне яркой мозаики стен. Царица Савская, воплощение блеска и великолепия, двигалась к золотому сиянию царя Соломона. Воительница стояла неподвижно, прямая и гордая, как клинок, в своей багряной, словно кровь, кожаной одежде.
«Нет, она ничего не увидела бы. Пустое место».
Билкис
Ее поселили и приняли по-царски – приветствовали как равную, как правительницу, достойную сидеть рядом с самим царем. Очень щедрый дар в этой стране. Ее служанки уже принесли слухи о том, как возмутило местных жителей то, что женщине оказывают такие почести. «Пусть мужчины и женщины этой страны возражают сколько угодно. Я пробуду здесь недолго, и это не имеет для меня значения».
Значение имело лишь одно: поиски новой царицы, которую обещала богиня и ради которой Билкис проделала этот долгий путь.