И, как любой дом царя – или царицы, – дворец Соломона обвивался вокруг себя, словно змея. Гость, не обладающий зоркими глазами и быстрым разумом, заблудился бы, едва сделав несколько шагов. Такие дворцы-ловушки называли лабиринтами, когда Кносс еще не пал и Царь-бык вместе со жрицей Лабриса правили всем миром, омываемым Великим морем.
«Да, мне нужны зоркие глаза или клубок алых нитей, как у Ариадны Сияющей, чтобы вернуться домой…»
И, как в любом царском доме, во дворце Соломона было множество тайных помещений для наблюдения за теми, кто интересовал царя. Женские покои с одной стороны обрамляла длинная галерея. Окошечки прикрывала искусно вырезанная в каменной стене мелкая решетка. С этого наблюдательного пункта царь мог смотреть на своих жен, оставаясь незамеченным.
– Украдкой, – сказал царь Соломон.
И она уловила скрытый восторг в его, казалось бы, ровном тоне.
– И часто ли Соломон Премудрый украдкой наблюдает за своими женами?
Ее собственный голос не выдавал омерзения, которое она чувствовала от того, что женщин держат вот так, взаперти. Она прибыла в чужую страну с чужими обычаями. Следовало вести себя осторожно, чтобы никого не оскорбить.
Соломон улыбнулся:
– Царь Соломон слишком мудр, чтобы думать, будто его присутствие здесь может оставаться настоящей тайной. Мои женщины знают о происходящем в Иерусалиме больше, чем мои шпионы!
«Хоть ты и слеп, когда смотришь на своих жен, но, по крайней мере, достаточно мудр, чтобы не презирать женщин, в отличие от многих мужчин в этой стране, где род ведется по отцовской линии, а не по материнской». Она заставила себя понимающе улыбнуться, но в ответ ничего не сказала, а лишь подошла ближе, чтобы посмотреть на раскинувшийся внизу сад.
Этот сад, явно общая территория для всего Женского дворца, простирался далеко. В нем нашлось место для солнца и тени, фруктовых деревьев и фонтанов. А еще для цветов, и ровных дорожек, и скамеек, чтобы отдыхать под оливами и лимонами. И хотя сад находился в дворцовых стенах, а все гулявшие по нему женщины были царскими женами, Билкис показалось, что это лишь площадь посреди деревни, а большой фонтан – главный колодец.
«Вот сердце его мира. Женщины у фонтана. И дети. Здесь я смогу узнать Соломона по-настоящему. Перед гостями любой мужчина может разыгрывать из себя героя. А вот женщины знают его лучше».
Внизу прогуливалась женщина, а вокруг нее бегали шесть крошечных собачек. Их длинная белая шерсть колыхалась, как волны. Две женщины сидели на краю фонтана, склонив головы, увлеченно беседуя. Маленькие мальчики перебрасывали друг другу позолоченный мяч.