, с которым он познакомился на одном из коктейлей.
Босс Карлтона в ЦРУ был крайне удивлён. Чаще всего советские остерегались сближаться с представителями западных стран, боялись, что в Москве их заподозрят и придётся срочно собираться домой. Лесиовский был известен как сотрудник КГБ, встреча с ним Карлтона наводила на размышления. А не пытается ли Лесиовский завербовать Эймса? Карлтону было поручено сойтись с Лесиовским как можно ближе, и в последующие недели он не раз делал эти попытки, но успеха не имел. В личном деле Эймса появился отзыв босса: Карлтон Эймс не годится для вербовки. Придёт время, и точно такой же ярлык получит его сын.
В 1955 году двухлетняя командировка в Бирму закончилась. Рашель собрала детей. «мы не вернемся в Ривер Фоллз, — объяснила она. — Будем жить в Вашингтоне». Чем такое решение вызвано, не сказала. Всех троих такая весть напугала. «Нечего бояться нового места, — успокаивал детей Карлтон. — Вы Эймсы. Вы особенные, не как все. У каждого из вас на плечах умная голова. Все будет хорошо».
Через много лег в тюрьме Александрия Эймс вспомнит зги слова ободрения так отчётливо, как если бы их повторила материализовавшаяся тень самого Картона Эймса. Высокомерия в словах отца не было. Его следовало понимать так, что принадлежность к роду Эймсов была не привилегией, а скорее обязательством, даже бременем, если хотите. И Рик был полностью согласен с отцом. Он и его сестры были не такими, как все, — он искренне в это верил. Лидером был его дед Джес Эймс. На него равнялся весь город. Своего отца Рик видел в окружении бирманских генералов и звёзд кино. Каждый мог убедиться, каким значительным человеком он был. Следовало ли из этого, что и его, Рика Эймса, ждёт большое будущее? Безусловно! Он оставит свой след на земле.
Говорит Рик Эймс
Мой отец курил «Честерфилд», временами трубку. Помню, что от него всегда пахло табаком. Он много читал нам и в одном из наиболее ярких воспоминаний видится читающим мне «волшебника Изумрудного города», сидя в гостиной, в кресле, со мной, примостившимся у него на коленях или на скамейке для ног, рядышком. Его домашняя куртка источала запах табачного дыма, а рядом с креслом был шкафчик с увлажнительной камерой для табака. Никогда не забудется чудесное ощущение безопасности, которое я испытывал, сидя у него на коленях и слушая о сказочных приключениях.
Мои родители, казалось, были всегда очень заняты и счастливы. Не припоминаю никаких недоразумений между ними. В выходные дни по утрам мы забирались в их кровать, и папа читал комиксы. От нас требовали хороших манер. Абсолютно исключалась дерзость в любой форме, не разрешалось хлопанье дверьми, и мы знали, что отец не станет покупать каждую модную игрушку.