— Капище колдунов, — задумчиво произнёс Толикам.
— Или гробница, — предположил Чустам.
Я археологом не являлся, поэтому поверил им на слово, но склонялся больше к версии корма. Этот холм явно когда-то был не подковообразным, и его середина была скрыта под землёй, представляя какой-то зал. До сих пор были видны торчащие из земли остатки колонн-подпорок. С течением времени крыша, свод, или что там было, рухнуло и получилось то, что получилось.
Не слишком большие камни позволили нам выложить небольшой очаг с подобием дымовой трубы. Клоп сказал, что потом наберёт глины и замажет все щели и вокруг можно построить хижину. Толикам вообще предложил вырыть пещеру. Но самое интересное, мы, вернее я, обнаружил на следующий день.
Собственно с утра и до обеда мы были заняты плетением верш. Плели Чустам и Клоп, мы с Ларком подавали прутья, предварительно очищаемые Толикамом от листвы. После окончания плетения первых двух экземпляров, Клоп и Толикам пошли ставить их, Чустам сел за колдовство по извлечению огня путём трения, Ларка отправили найти Звезданутого, который умудрился стреноженным исчезнуть из поля зрения. А я полез на верхушку холма — ну, очень интересно было. Осторожно оглядев окрестности, я пошёл по гребню, разглядывая лес. Увидел Ларка, тянущего жеребца стреноженным — он боялся наклоняться к ногам и снимать путы — а вдруг ударит? Засмотревшись на них, я чуть не шагнул в тёмный зев ямы, диаметром около метра. Осторожно пробуя ногой землю на прочность, я обошёл по краю провал, края которого поросли травой. В том, что это провал, сомневаться не приходилось. Глубина была приличной. Близко я подходить боялся, а наклон тела с вытягиванием шеи на максимальную телескопически возможную длину, рассмотреть, что там внутри, не позволял. Сделав круг, я встал на четвереньки и подполз к краю. Темно. Хотя мне показалось, что я вижу дно.
— Чустам! — крикнул я встав.
Международный знак ладонью по шее, показывающий, что со мной будет за нарушение меморандума о тишине, заставил меня заткнуться и начать спуск вниз.
— Чустам, там яма.
— Сей-час, ра-зо-тру и пос-мот-рим, — корм с бешенной скоростью тёр в желобке одной палки второй палкой.
Перечить я не стал.
— Под-кинь.
Я взял щепотку волос стружки наделанной кормом перед действом по добыче огня и аккуратно положил в конец желобка. Прошло ещё минут двадцать. Рука Чустама с намотанным на неё рукавом рубахи — чтобы не намозолить, мелькала, словно игла швейной машинки.
— Дуй по-ти-хонь-ку.
Я уже видел, что стружка начинает дымиться. Наклонившись, слегка стал дуть. Минута, две..., и язычки пламени лизнули кучку "волос". Корм тут же откинул свой натирательный инструмент и стал подкладывать стружку. Я осторожно положил первую палочку. Через пять минут костёр уверенно пожирал уже более крупную добычу.