–Вы же говорили, что пели дуэтом с ним? – уточнила я.
–Это позднее, когда я ушла из семьи и переехала к нему. А в день нашего знакомства он был для меня недосягаем. У меня в ту пору были отношения с Борисом, но мне уже порядком надоели его выходки. А Томаш состоял в браке и сначала нас объединяла только работа. Наш режиссер решил поставить пьесу в Польше и мне пришлось туда уехать на полгода. Мы стали часто пересекаться, то в театре, то на каких -нибудь мероприятиях. Он оказался интересным собеседником, но дальше общения мы не заходили. А однажды Томаш задержался на работе и я застала его в гримерке. Он плакал. Я предложила свою помощь, а он сказал, чтобы я оставила его в покое. Когда я хотела уже развернуться, Томаш схватил меня за руку и начал целовать. Так мы впервые были близки. Но то, что я тогда почувствовала, я не испытывала прежде. Конечно же, я сразу порвала с Борисом. Как же я была счастлива в те дни. Томаш был такой нежный, обходительный. А как он ухаживал за мной! Ни один мужчина до этого не дарил мне столько цветов. Томаш был непредсказуемый, в хорошем смысле. Он мог запросто купить билет в другой город или страну. Вот представьте, Вы просыпаетесь утром, а Вам говорят: «Сегодня летим в Прагу.» Сначала я не понимала. А как же репетиции? Но потом привыкла. Было ощущение, что он купается в жизни. Он ее пьет до дна.
–Что Вы имеете ввиду? – спросила я.
–Но вот все мы радуемся или огорчаемся чему-то. А он не просто радуется, а испытывает огромную радость. Ну как ребенок.
–Вы хотите сказать, что его эмоции зашкаливали? – уточнила я.
–Не то, чтобы зашкаливали, а как бы заряжали окружающих. Если он испытывал счастье, то и ты разделял его. У взрослых же много проблем, забот и нас редко, чем можно удивить. А с Томашем я не знала, что такое покой. Только если, например, Борис предпочитал гулять, чтобы как то развеяться, то Томаш мог наслаждаться даже лаем собак. Это сложно объяснить словами, но он был удивительный человек.
–Возможно, потому что он принимал наркотики и его эмоции обострялись? – спросила я.
–Нет. Когда мы с ним начали жить, он не знал даже такого слова. Я не могла понять, как он умело сочетал в себе две жизни. Он был оперным певцом и одновременно философом. Это совершенно не сочетается. Мы так провстречались около года. Сойтись предложил он. Я не долго раздумывала. Виктория Владимировна, Вы знаете, я только с ним по-настоящему поняла, что значит быть женщиной, любимой женщиной. И что самое удивительное, даже когда мы уже жили вместе, его отношение ко мне не изменилось. Как там говорят: «Их любовная лодка разбилась о быт». Я не почувствовала на себе эту поговорку. Томаш мог превосходно готовить, мы могли ужинать в ресторане. В общем, я совершенно не знала с ним, что такое вести домашнее хозяйство. Просто таких мужчин мало.