— На желание? — тут же выдала я, угощая Малыша каким-то мясом на косточке.
Эльфа согласно кивнула.
Лари, выпив какой-то отвар и зажевав его обедом, почувствовал себя намного лучше. И тут же всех «обрадовал», что сегодня де идем представлять меня Главе. Ну, в крайнем случае, завтра, — поправился он, поймав скептический взгляд Карасая. Тут брата перебила Арика, и заявила, что я не готова и вообще, одну меня никуда не пустит. Лари от её громкого голоса поморщился. Немного помолчав, заявил, что раз Арика лучше его знает, как надо делать, то пусть сама этим и занимается, а он устал и идет спать.
Вечером я попыталась выведать у эльфийки, почему все так переживают по поводу представления меня Главе, но в Сердце Леса, к Владыке, отпустили совершенно спокойно.
— Так никто не ожидал, что ты дальше приемной попадешь, не то, что встретишь самого Владыку. А ты всех удивила. — подмигнула она, не выпуская из ловких пальчиков рукоделия. — Теперь же, на твоем месте, я бы не сидела здесь, растопырив уши, а готовилась. — Она подняла на меня взгляд. — Там такой гадюшник! Женская половина будет высматривать твои промахи, сплетни часть и задавать каверзные вопросы. Мужская часть станет искать выгоду и пути давления. Так что берегись, игры между семьями во влияние и интриги у нас весьма популярны.
Одарив меня тяжелым взглядом и убедившись, что я прониклась, эльфа вернулась к своему занятию. Немного помаявшись, я осмелилась спросить:
— Арика, а зачем ты отдала те украшения, о которых так Лари переживает?
Эльфа отложила шитье.
— Мне обещали, что обеспечат Лари проблемы, если не отдам. Он и так в сложном положении: остался старшим нашей ветви, хотя сам еще совсем мальчишка, единственный мужчина, еще и калека на руках. С таким грузом ни одна эльфийка не согласится выйти за него, тем более перспективная и богатая. Так что на приданное рассчитывать не приходится, а все средства, которые он сейчас зарабатывает, уходят на моё лечение. Я уже миллион раз говорила ему прекратить эти совершенно бесполезные траты, но он не хочет меня слушать, — эльфа вздохнула и принялась пристально разглядывать шитье — всё ли правильно сделала? Я же крепко задумалась.
— Слушай, ты его родная сестра, и к тому же он винит себя в произошедшем… Он тебя никогда не бросит, слишком любит, слишком заботится. Он с таким теплом рассказывал о ваших детских шалостях, и какой у тебя потрясающий смех, будто колокольчики звенят. Но он не всегда сможет быть рядом, как бы ни старался. Почему бы тебе не постараться самой себя защищать?