Мы сидим на открытой террасе одного из московских кафе, развернув оба кресла в сторону лежащей у наших ног Москва-реки. Изогнутая широкая линия, окаймленная гранитными берегами, с золотой шапкой храма Христа Спасителя на другом берегу. Вода подернута сильной рябью – день ветреный, погода меняется резко, и сейчас на открытой террасе почти никого нет, все сбежали, скрылись за стеклянными стенами внутренних помещений. Мы сидим – плечо к плечу, лениво потягивая черный кофе из наших чашек, смотрим вдаль, обсуждаем проплывающие мимо корабли. Большие прогулочные яхты медленно катят по водной глади, оглушая окрестности попсовой музыкой. Маленькие белые катера пролетают куда быстрей, и если сильно постараться, можно увидеть выражение экстаза на лицах пассажиров и цвет их развевающихся волос или косынок.
– Твоя очередь, – говорит Страхов и слегка поворачивается ко мне. На губах улыбка, на скулах румянец – признак совсем свежего загара. Мы пролежали все прошлые выходные на пляже в Серебряном Бору, пользуясь остатками ускользающего от нас лета, последними днями августа. Сентябрь обещал быть напряженным, но мы пока еще не хотели об этом задумываться. Говорили обо всяких глупостях.
– Спрашивай, – киваю я. Сегодня у нас такая игра, очередной Кви про Кво.
– Кто был твоим первым мужчиной?
– Ну, это скучно! – возмущаюсь я, отчаянно сопротивляясь патологической жажде Ярослава знать обо мне абсолютно все.
– Не для меня.
– Я не помню! – Я отворачиваюсь и утыкаюсь взглядом в гранитную ограду реки. Я не хочу отвечать на этот вопрос, потому что эта история, скажем прямо, не самая моя любимая страница жизни. Не большой повод для гордости.
– Говори, и я отвечу на любой твой вопрос, – пообещал мне Страхов. Это было заманчиво. Вытягивать из него информацию было все равно что тащить зуб мудрости пинцетом для выщипывания бровей. Шуму много, толку – ноль.
– На любой? О’кей. Но предупреждаю, ничего особенно интересного ты не узнаешь.
– Я так и предчувствую, что сейчас услышу какую-нибудь чудовищную историю, и все же я хочу знать.
– Зачем?
– О, Василиса, это чисто мужское. Без этого я не смогу узнать тебя по-настоящему, – заявил он, заставив меня фыркнуть от возмущения.
– То есть я тоже не смогу узнать тебя по-настоящему, если не буду осведомлена обо всех, с кем ты переспал?
– Я пообещал ответить на любой твой вопрос, – напомнил мне он. Я закуталась поглубже в его огромную спортивную куртку, от ветра и просто для психологического комфорта.
– Это было еще в школе.
– Не сомневаюсь, – фыркнул он.
– Ты хочешь все подробности? Или краткую справку? – на всякий случай уточнила я. Он рассмеялся и заверил меня, что для него будет достаточно краткой справки, а грязные подробности уж он сам потом додумает, если будет надо.