Джедсон не имел ничего против.
Прошло около получаса. Джедсону надоело сидеть на камне, и он решил пройтись. Пройдя метров тридцать, он вдруг нос к носу столкнулся с тремя солдатами, вышедшими из-за холма. Это были не лантрийцы. Одежда их напоминала одежду римских легионеров, но вместо древних доспехов на них были бронежилеты и пуленепробиваемые шлемы. В руках двое из них держали автоматы, а один — бластер.
— Бросай оружие! — сказал тот, что с бластером, на плохом английском. Джедсон вскинул автомат и нажал на спуск. Выстрелов не последовало. Солдаты тоже почему-то не стреляли. Они бросились на него. Джедсон перехватил автомат за ствол и попытался использовать его, как дубинку. Оружие сразу же вырвали у него из рук. Сильный удар заставил его согнуться. Тут же ему закрутили руки за спину и связали ремнем. Солдат с бластером осматривал его автомат.
— Этот болван даже не спустил предохранитель, — сказал он по-дрольфийски. Двое других сняли с пояса Джедсона кобуру и обыскали его.
— Вы не имеете права! — закричал Джедсон. — Я — президент Лантри! Я должен видеть императора!
Дружный хохот был ему ответом. Джедсона отвели за холм. Там стоял большой автовездеход: в кузове сидели три солдата и Эрайде.
— Ну вот, — проворчал при виде Джедсона советник, — а вы мне не верили.
— Сволочь! — заорал Джедсон. — Ты меня предал!
— А что мне оставалось делать? — невозмутимо ответил Эрайде. — Должен же я завоевать расположение оккупационных властей!
Джедсона посадили в кузов и отвезли в какое-то селение. Над одной из хижин был водружен дрольфийский флаг. Джедсона отвели туда и оставили в маленькой комнате под присмотром двух солдат. Там он провел часа два. За это время он несколько раз просил, чтобы ему развязали руки, но солдаты не знали английского или не желали слушать Джедсона. Наконец в комнату просунулась голова и что-то сказала охранникам. Джедсона ввели в другую комнату. Там сидел за столом маленький толстый офицер, поминутно отиравший пот со лба (жара стояла изрядная).
— Это ты нарушил воздушную границу? — спросил он по-английски, со скучающим видом глядя в окно. Видно было, что Джедсон в этот момент занимает его меньше всего.
— Я — лантрийский президент! — сказал Джедсон.
— Может, ты и президент, — ответил офицер, — а может, и шпион. Хотя какие теперь шпионы? От самой границы ни одного серьезного сражения. Враги бегут от одного нашего вида. Срам один! — офицер, как видно, собирался пуститься в рассуждения, но вспомнил о пленнике, и лицо его исказила досадливая гримаса. — Документы-то у тебя есть?