– Это никак у вас баня? – спросил Махонин и показал рукой на возвышающееся на отшибе бревенчатое здание, коптившее небо полупрозрачным дымком.
Некрытов утвердительно кивнул головой, чем вызвал неподдельный интерес и восторг военных.
– Баня – единственное, чем мы можем гордиться. Наши предшественники состряпали… Чем-чем, а парком балуемся ежедневно.
– Красиво живут люди! – почти простонал от зависти командир разведроты Хвостов. – Мы три месяца по-человечески не мылись.
Некрытов насторожился, почуяв выгоду в признании разведчика.
– За чем же дело стало? Прошу – в любой день. Весь полк помыть не обещаю, но командный состав – бога ради. Вот только с дровами у нас того, напряженка…
– Дрова будут, – сказал, как отрубил, Махонин. – Пошлем в лес бойцов, навалят сухостоя. Пары «Уралов» на первое время хватит?
– Более чем… – Некрытов провел ребром ладони по заволосевшей шее.
Подошедший Гусельников передал, как от сердца оторвал, бумажный мешок.
– Примите подарок от заставы. Как говорится, чем богаты…
Махонин без обиняков взял мешок и отдал его стоявшему рядом начальнику штаба.
– Благодарю. Грех отказываться.
Некрытов еще и еще раз убеждался в том, что на войне отношения между людьми, собратьями по оружию, становились проще и человечнее. Существующая реальность возможной смерти очищала души бойцов и делала их добрее и терпимее друг к другу.
Все мелочное и рутинное, неизменно сопутствующее каждому в мирной жизни, напрочь улетучивалось, как в весеннее половодье речка уносит зимний мусор, бесследно и безвозвратно.
Но была и оборотная сторона войны: глупый становился конченым дураком, скупой – стяжателем, а подлость нередко оборачивалась трусостью и предательством.
Бронетранспортер командира полка стоял под парами у блокпоста. Приняв в железное чрево четырех пассажиров, утробно рыкнув и обдав милиционеров вонючим выхлопом, он резво бросился в погоню за колонной.
Глава 8
Диалог с боевиками
Махонин слово сдержал. На следующий день с крыши здания дежурного по Станции на поселок нацелилось жерло станкового гранатомета. С противоположной стороны «зеленку» держали под прицелом два ствола установленной в кузове «ЗИЛа» зенитки, способной поражать как наземные, так и воздушные цели.
В помощь гранатометчикам был выделен взвод Ратникова. Белохвост, Софин и Калачов, споро работая лопатами, набивали грунтом мешки. Работа была нетяжелой – земляной холм возвышался у свежевыкопанного погреба. Труд биндюжников достался Баче, Портосу и Бубнову. Обливаясь потом, они носили неподъемные кули и переправляли их на крышу.