Ратников отыскал в кармане пачку сигарет, но прикурить не успел. Трифонов на приличной скорости, не менее восьмидесяти километров в час, резко вдавил тормозную педаль. Бешено завизжали покрышки, сила инерции припечатала Сергея к кабине. Почувствовав неладное, он схватил автомат и вскочил на ноги:
– Офонарел совсем?!
Вопрос, адресованный Трифонову, безответно повис в прохладном воздухе. «Малыш», отчаянно скрипя всеми металлическими сочленениями, продолжал юзить по шоссе. Внезапно сильный взрыв потряс тяжелое тело машины. Задние колеса на метр оторвались от дороги, «Урал» развернуло поперек шоссе, он стал заваливаться набок. Одновременно с двух сторон из «зеленки» ударили автоматы.
Взрывной волной Ратникова выбросило из кузова. При падении он пропахал головой о твердое дорожное покрытие, но у него еще хватило силы в горячке подняться на колени, отыскать глазами свой автомат, упавший рядом, и протянуть за ним руку. Внезапно очертания предметов стали расплываться, боль остро отточенным лезвием полоснула по голове, затягивая сознание мутной пеленой. Сергей, переломившись в поясе, ткнулся разбитым в кровь лицом в изуродованный асфальт. Он уже не видел подробностей боя, ставшего первым и последним для его товарищей.
«Малыш» горел, исходя черным удушливым дымом.
Белякова и доктора Зайцева смерть настигла мгновенно, они даже не успели осознать происшедшей трагедии: мина была установлена прямо под ними, они приняли на себя всю мощь сокрушительного взрыва.
Израненный осколками водитель Трифонов не смог покинуть кабину, там его нашла чеченская пуля.
Вместе с Ратниковым силой взрыва из кузова выбросило и Шевчука. Его приземление, в отличие от командира, оказалось более удачным. Волоча автомат за брезентовый ремень, он преодолел несколько простреливаемых метров дороги и укрылся в густой траве придорожного кювета.
По звуку выстрелов Шевчук определил направление, откуда по ним велся огонь, по-пластунски выполз на гребень кювета и, не видя противника, ответил длинной неприцельной очередью. Тотчас вокруг него смачно зашлепали пули, впиваясь во влажную весеннюю землю. Они заставили его соскользнуть вниз, в спасительное углубление. Огневая позиция Шевчука оказалась неудачной. Чтобы вести прицельную стрельбу, ему необходимо было залечь на пологом откосе кювета, но при этом он становился отличной мишенью для боевиков, находившихся в противоположной полосе «зеленки».