«Только бы не перепутать и не показать ей чего-нибудь лишнего», — подумала она.
Мадам Жаклин рассмотрела остальные снимки и покачала головой.
— Оно удивительно, удивительно вам идет, — сказала она.
Служанка вошла в гостиную с подносом и расставила на столе кофе, горячие тосты и вазочку с фруктами. От кофе исходил манящий аромат.
— Тина, принеси мне шкатулку с бумагами, — попросила Жаклин молчаливую негритянку, и та направилась к лестнице. Затем хозяйка снова обратилась к Ольге:
— Скажите мне, милочка, — она опустила глаза под очками, — откуда оно у вас?
— Мне дала его моя бабушка, — ответила Ольга, — и сказала, что оно передавалось уже два столетия в нашем роду по женской линии.
— Тогда почему же колье передалось вам не от матери?
— Бабушка сказала, что после революции… — и Ольга принялась рассказывать мадам Жаклин всю историю, которую узнала от бабушки Капитолины.
— А вы не знаете, как звали вашу прапрабабку? — спросила мадам Жаклин, когда Ольга закончила.
В это время Тина Боне внесла изящную, инкрустированную перламутром шкатулку на гнутых ножках и поставила ее на стол. Мадам Жаклин достала из нее небольшую пожелтевшую книжечку и открыла ее.
К своему стыду, Ольга не знала, как зовут ее прапрабабушку. Единственное, что она помнила, — это что мать Капули и ее родной бабушки Клары звали Мария. В их семье не принято было обсуждать родословную.
— Нет, не знаю, — ответила она и поставила чашку с кофе на блюдечко.
— Так вот, если все так, как вы говорите, то вашу прапрабабку звали тоже Ольга, как и вас. Она была последней из владелиц колье, кто записан в этом реестре… Взгляните… — И она подала Ольге книжку.
Та бережно взяла ее. На хрупких, желтых от времени страничках теснились имена — русские и французские. Некоторые были написаны неразборчиво. Неужели среди них есть имя Ольга?
Мадам Жаклин извлекла со дна шкатулки маленькую медную коробочку, очень похожую на ту, в которой хранилось колье. Ольга заметила, что глаза ее при этом увлажнились. Она открыла коробочку и достала перстень, украшенный точно такой же бриллиантовой бабочкой, что была у Ольги, только поменьше.
— Вот и сам перстень, — сказала она печально, — только мне, к сожалению, некому его передать.
Жаклин вздохнула и убрала перстень обратно в коробочку.
— У нас с Николя не было детей, — продолжала она. — Николя — это мой муж, он умер десять лет назад. Еще у меня был старший брат, Жан… Но его двух мальчиков убили на войне. Больше мне ждать наследников неоткуда. Было время — мы хотели взять приемную дочь, но доктора отговорили меня, учитывая мое слабое здоровье. Поэтому я решила: пусть перстень полежит у меня, а потом, когда я умру, мой душеприказчик передаст его в музей Жозефа-Луи Тибо в Сен-Леонаре…