— Пойдем! — горячо шепнул ей в ухо Мишель и потащил ее по аллее парка.
Ольга даже не спросила у него — куда. Ей было все равно. В тот вечер она впервые вдохнула запах керосина, и с тех пор он прочно ассоциировался в ее сознании с плотской любовью. Они вошли в дом — Мишель даже не объяснил, чей этот дом и откуда у него ключи, — и сразу принялись сбрасывать с себя одежду. Ольга уже знала, что сейчас произойдет. И она хотела этого, теперь она уже не сомневалась. Тогда ей было девятнадцать лет… Мишель проявил удивительное терпение. И поступил правильно, потому что потом был сполна вознагражден. Ольга раскрылась в его нежных руках, как чуткий к теплу цветок. Он долго гладил ее шелковое тело. Еле касаясь, целовал крохотные соски грудей. Потом покрывал мелкими, как дождь, поцелуями ее ноги, поднимаясь все выше. Потом он развел ее ноги в стороны — и Ольга больше не сопротивлялась. Глаза ее были закрыты, она провалилась в какую-то запредельную истому, за которой уже не знают стыда. Мишель долго и нежно целовал ее лоно, пока она не начала слабо постанывать под его ласками. И вдруг она ощутила приближение чего-то неясного и странного. Она даже открыла глаза и с тревогой посмотрела вокруг себя. Но потом ее голова безвольно опустилась на подушку. Странное ощущение все нарастало и нарастало, и Ольга не знала, чем оно кончится и кончится ли вообще. В этот момент Мишель еще сильнее раздвинул ее ноги, и Ольга ощутила внизу, прямо между них, страшно горячий, твердый и в то же время очень нежный предмет. Она понятия не имела, что маленькая кишка, которая висит у мальчиков между ног (это она помнила еще с детского сада), способна на такие превращения. Но сейчас ей было некогда об этом думать. Непонятное ощущение, которое непрерывно росло в ней, походило теперь на надутый до предела воздушный шар, который вот-вот лопнет. Одновременно с этим она почувствовала, что твердый предмет пытается проникнуть в ее тело и ему это почти удается. На несколько секунд ее лоно сковала ноющая боль, как вдруг ощущение-шар лопнуло в ней, и по всему телу — от ног к голове — побежали ручейки неги. Мишель стал двигаться и проникать в нее все глубже и глубже, а потом достал до самого дна — и замер, сцепив зубы…
«В сущности, что привязывало меня к нему? — думала Ольга, уже потеряв надежду заснуть. — Постель и только постель. Наверное, и ему от меня нужно было только это». Ее вдруг охватила необъяснимая грусть. Казалось бы, что ей расстраиваться? Она все-таки попала в Париж. Возможно, скоро отыщет своих родственников. И вообще, она завела роман с молодым очаровательным французом… Но неудача в Булонском лесу не давала ей покоя. Она снова и снова прокручивала в голове то прошлое, то настоящее, представляла себе то одного Мишеля, то другого, пока вконец не запуталась и не пришла к банальному выводу, что все мужики одинаковые и всем им нужна от женщины только постель. С этим она и заснула.