— Интересная у тебя семья, — сказала Ольга. — А у меня вот с мамой нет особой близости. Папа умер, когда мне было тринадцать лет, — попал под машину — и мама почти сразу вышла замуж за другого. У них теперь двое детей — мои сводные брат и сестра. У меня не сложились отношения с ее новым мужем. Поэтому я была только рада, когда поступила в университет и стала жить у двоюродной бабушки. К маме приезжаю только летом, не больше, чем на две недели. Мне все время кажется, что я ей мешаю…
— А она знает, что ты сейчас в Париже? — спросил Мишель.
— Конечно, знает, — сказала Ольга, — я послала ей телеграмму. Наверное, рассказывает всем знакомым, какая у нее замечательная старшая дочка…
По дороге к Жаклин Кантарель они обсуждали, что скажут ей, как начнут разговор. И вдруг прямо перед ними вырос какой-то молодой китаец в поношенном джинсовом костюме. Он странно подмигивал и при этом отставлял мизинец правой руки.
— Что ему от нас нужно? — спросила Ольга Мишеля.
— Все понятно, — сказал Мишель, — он хочет предложить нам «травку»:
— Какую еще травку? — не поняла Ольга.
— Ты что — никогда не пробовала «травку»? Это индийская конопля. Ее еще называют марихуана. На Востоке курят ее просто, как табак. А в Европе она считается легким наркотиком.
— Ты пробовал наркотики? — вскинула на него глаза Ольга.
Мишель пожал плечами.
— Конечно. И ты должна попробовать.
Не успела Ольга ему возразить, как он протянул китайцу купюру, и тот вручил ему маленький пластиковый пакетик с каким-то зеленоватым порошком.
— Пошли! — тихо сказал Мишель и потащил ее за руку вперед.
Ольга молча повиновалась, решив, что выскажет ему все, когда они отойдут подальше от китайца. Мишель тут же нашел пустынный скверик и плюхнулся на лавочку.
— Сейчас ты увидишь небо в алмазах… — торжественно сказал он и принялся потрошить сигарету.
Он высыпал из нее весь табак себе на ладонь, затем добавил туда немного порошка из пакетика, перемешал и стал забивать смесь обратно в сигарету. Пакетик он засунул в какой-то потайной карман своей куртки так глубоко, что сразу и не достанешь.
Ольга сначала расширенными от ужаса глазами смотрела на его манипуляции, потом отвернулась и отсела от него подальше.
— Ты что, боишься? — ласково спросил ее Мишель.
— Почему ты сразу не сказал мне, что ты потомственный наркоман?! — возмущенно воскликнула она. — Я бы на пушечный выстрел к тебе не подошла!
Мишель засмеялся, и Ольга метнула на него злобный взгляд.
— Знаешь, почему я не стал говорить тебе? — зловеще спросил он, склонившись к самому ее лицу. — Знаешь? Потому что на самом деле я не наркоман! Понятно?