Человечество вырождается. Так говорит Тошка. Благодаря развитию цивилизации и повышению уровня жизни у нас, считает она, нарушился естественный отбор. Слабые и больные особи стали выживать и приносить потомство. А это ведет к деградации биологического вида. Тошка всегда морщится при виде какой-нибудь маленькой прыщавой девчушки, из последних сил толкающей перед собой коляску, которая на фоне тщедушного тельца мамаши кажется несуразно громоздкой и тяжелой.
– Кого она может родить? – гневно спрашивает Тошка. – Такого же чахлого уродца, как она сама?
Меня несколько раз подмывало спросить, почему тогда у нее, такой шикарной во всех отношениях Тошки, нет детей. Но я всякий раз боялся ее обидеть и задеть что-то ранимое, что-то личное, чего я не знаю и, если честно, не очень-то хочу знать.
Олень наконец-то догадывается свернуть с дороги, и я прибавляю скорость. Тошка закуривает сигарету с явным желанием хоть как-то сбить тошноту. Сделав несколько затяжек, не принесших, очевидно, облегчения, женщина давит окурок в пепельнице и высоко запрокидывает голову на подголовник сиденья. Она измучена, и большие темные глаза смотрят на меня непонимающе и вопросительно.
У Тошки всякий раз такой вид, когда нужно поднимать зарплату сотрудникам фирмы или платить налоги. И мои замечания насчет того, что повышение зарплаты, равно как и уплата налогов, вовсе не возводят ее в терновом венце на Голгофу, не имеют на нее ни малейшего влияния.
Сейчас Тошка страдает по делу. Я замечаю, как она косится на часы. Времени – девятый час. Мы проезжаем Ивало. Длинная главная улица со множеством магазинчиков залита огнями. Обманчивая яркость большого города. На самом деле в Ивало проживают чуть больше трех тысяч человек. Правда, один мой местный знакомый как-то раз с гордостью сообщил, что население «большого» Ивало, то есть Ивало с его пригородами, «зашкаливает» аж за… семь тысяч. Я восхищенно зацокал языком. Хотя, если честно, цифра меня не впечатлила. Тошка в такой ситуации обязательно сказала бы какую-нибудь гадость. Что-то вроде:
– Когда же у вас начнут строить метро?
Или:
– Не хлопотно ли жить в таком огромном городе?
Тошка любит говорить гадости. И это у нее всегда хорошо получается.
Нормальны ли наши отношения с ней? Наша разница в возрасте? Что держит нас вместе? Я задавался этими вопросами столько раз, что устал от размышлений. Я не хочу отвечать на них даже самому себе.
Тридцать пять километров, отделяющих Ивало от Саарисельки, мы проскакиваем минут за двадцать. Саариселька – одна из самых раскрученных курортных зон Лапландии. Мурманчанам она кажется близкой и родной, вдоль и поперек истоптанной и окончательно освоенной местными туристическими фирмами. Вообще же это центр зимнего отдыха мирового масштаба. О разбросанных по склонам нескольких невысоких сопок вблизи Ивало отелях и коттеджах, вместе именуемых Саариселькой, знают в Италии и Германии, Франции и Испании, США и Японии. Оттуда приезжают люди посмотреть на зиму, покататься на сноубордах с гор или походить на лыжах по укатанным равнинным трассам.