Но до этого лета, Уесли никогда не встречался с ним. И как только это произошло, Уесли пожалел об этом. Он увидел, этого шести футов с лишним, белокурого священника, который выглядел… выглядел в точности наоборот, нежели Уесли хотелось, чтобы он выглядел. Нора когда-то пыталась описать Сорена Уесли.
- Думаю, Стинг плюс Джереми Айронс, но выше, сексуальнее и опаснее их обоих вместе взятых.
- Ты не преувеличиваешь, а?
- Уесли, я бы не стала преувеличивать или гиперболизировать за миллиард долларов за миллион лет.
- Нора.
И тот дикий свет в глазах Норы блеснул, и улыбка исчезла с ее лица.
- У него самый красивый рот из всех мужчин, которых я когда-либо видела, - сказала она тогда, говоря больше себе, чем Уесли. – Нежный… и жестокий.
- Нежный и жестокий? Это сейчас прозвучало, как строчка из твоих собственных книг, - поддразнил Уесли, надеясь вернуть ее улыбку. Его пугало, когда она становилась такой, когда она смотрела мимо него, а не на него, и он знал, что она вернулась к Сорену. По крайней мере, в ее сознании.
- Подожди, пока не встретишься с ним, - сказала она, вздыхая и заставляя себя улыбнуться в ответ. – Тогда скажешь, насколько я права.
Она была права.
Спальня Норы была последним местом, где Уесли ожидал, встретиться с этим человеком. Когда Уес и Нора жили вместе, соблазн улизнуть утром в воскресенье и посетить мессу в Пресвятом Сердце порой практически взрывал ему голову. Но что-то подсказывало ему, что это было бы опасной ошибкой. Он знал, Нора все еще любила своего священника, и последнее, что Уесли хотел сделать, это доставить мужчине удовлетворение знать, что тот его пугал.
Тем более, что Сорен совсем не боялся Уесли.
Но Уес отказался быть запуганным чувствами Сорена или Норы к нему. Ведь перед ним, стоя в загоне и флиртуя с Джоном Хантли, одним изтренеров в Калумете, была одна единственная и неповторимая Нора Сатерлин, его Нора, здесь в Кентукки с ним, с Уесли.
И ему стоило поблагодарить за это Сорена.
Уесли еще помнил свой шок, когда он протискивался мимо Сорена, готовый бежать из дома Норы и от присутствия человека, у которого вошло в привычку превращать ее безупречную бледную кожу в черно-синюю.
Но Сорен говорил слова, которые Уесли знал, могли бы изменить его жизнь еще до того, как священник разъяснил их подробнее.
- Уесли мне нужно попросить тебя об одной услуге.
Уесли медленно развернулся и столкнулся со священником еще раз.
- Услуге? Какой?
Он услышал ненависть в своем голосе. Это прозвучало так непривычно. Уесли никогда никого не ненавидел и не думал, что может. До этого момента.