Продажная, мстительная сука, я ведь убила его.
Убила.
Перед глазами, даже с закрытыми веками, плавали разноцветные пятна.
Затошнило.
Третий забарабанил по столику пальцами, чем отвлек меня от ощущения подступающей к горлу желчи. Через минуту я стала раздражаться и приготовилась разразиться руганью, поэтому рефлекторно сглатывала горечь обратно в желудок.
— Хватит, — не выдержала, когда он забарабанил какой-то узнаваемый ритм, напомнивший мне «Кукушку» Цоя. — Ты мешаешь мне спать.
— Да? — поднял брови Артем.
Я не видела его, но по голосу, интонации, точно знала, что сделал он именно так.
— Если не ясно, то я жду хотя бы каких-то объяснений. Мы притащились сюда — черт знает куда, в забытый богом городок, чтобы ты что — зашла к мужу повидаться? Напомнить тебе, что должна была сделать? — с каждым сказанным словом, Третий начинал злиться все больше.
— Отвяжись, — подскочила я на полке, чуть не протаранив лбом верхнюю. — Я сделала.
— В самом деле?
— Да!
— Что-то я не заметил.
— Слушай внимательно и хорошенько пораскинь мозгами, ладно? — издевательски начала я. — Все элементарно Ватсон, проще простого! У Вадима на кухне большая коллекция вин. Его любимое — страшная сладкая гадость, которую никто больше не пьет. От этого вина задница слипается, столько в нем сахара, но муж употребляет его регулярно — каждую пятницу, три бокала за присест. Так вот, в аптеке был куплен шприц и средство для гипотоников, которое быстро, в разы повышает давление. Сейчас препарат — в ополовиненной бутылке. Весь, до капли.
— Все гениальное — просто, — кивнул Третий и посмотрел внимательно, будто впервые увидел.
— Сегодня вторник, так что до пятницы порядком времени, и алиби, если потребуется, мы обеспечим, — я отвернулась, переведя взгляд на свои руки.
Они дрожали.
— Думаю, никто никого подозревать не будет. Подумай сама: мужчина за тридцать, трудоголик, изрядная доля спиртного, скачок давления, препарат, скорее всего, растворится в крови. Даже разбираться не станут, — Третий почесал бровь и сказал: — умно.
Ответить мне было нечего, поэтому я промолчала.
***
В воскресенье вечером позвонила Марина. В самом звонке не было ничего странного — обычно в это время мы и созванивались, но едва из ноутбука послышалось веселое «бульканье», сердце натурально провалилось куда-то вниз.
Всю неделю я мучилась кошмарами — снилось всякое: то, как жили с Вадимом, как расстались. Одна часть сознания извелась, не единожды пожалела, что пошла на поводу у Третьего, другая смиренно ожидала известий.
Артем, чувствующий мое настроение, на удивление был покладист, не донимал больше обычного, оставляя за мной расширенную зону комфорта. На такое благодушие я еще больше злилась — не то чтобы винила его целиком и полностью, нет, скорее, он раздражал спокойствием, которым я похвастать никак не могла.