Кто Вы, «Железный Феликс»? (Плеханов) - страница 11
Уровень отношений между государствами с различным общественным строем, оценки руководством страны результатов политического и идеологического характера преобразований в стране еще не побуждали советское правительство к конкретным шагам в области внешней политики. Главным препятствием мирному сосуществованию была атмосфера взаимного недоверия. Концепция, по которой основным стержнем мирового развития являлась борьба двух противоположных систем, непримиримость социализма и капитализма, легла в основу всей внешней политики СССР на десятилетия.
Антисоветчики рассчитывали на быстрый крах большевистской власти сначала на фронте военном, затем на фронте хозяйственном, делали ставку на мелкобуржуазную стихию и повстанческое движение, на внутреннюю оппозицию, в том числе и в самой компартии. А лидеры большевиков считали, что мировая революция позволит обеспечить безопасность советского общества. Поэтому в условиях противостояния принцип мирного сосуществования был сведен к стремлению оттянуть, как тогда казалось, неизбежную войну с капиталистическим миром.
Постепенно от штурмовых методов и надежды на скорую мировую революцию политическое руководство страны вынуждено было перейти к тактике осады и приступить к реализации концепции строительства социализма в одной стране. Действия политического руководства затрудняли возможность вхождения молодого государства в мировое сообщество.
Отвечая на вызов коммунистов, капиталистические государства стремились не только к укреплению «санитарного кордона», но и оказывали всемерную помощь эмигрантским центрам, внутренней контрреволюции и оппозиционным силам, готовили военную интервенцию. Поэтому оборонное мышление подменило и вобрало в себя идею развития самого государства. К тому же это не только зависело от политического положения страны и расстановки сил, но и было определено идеологизированным подходом руководителей страны ко всей внешней политике. Кроме того, нельзя не учитывать, что неизбежными последствиями Гражданской войны стали недоверие, неприязнь и враждебность к западным странам — вчерашним участникам интервенции, укоренившееся в умах большинства населения, что стало питательной средой для формирования менталитета «осажденной крепости» и атмосферы «холодной войны».
Еще до того как большевики пришли к власти, а Ф.Э. Дзержинский стал председателем ВЧК, Россию охватил террор. Однако все предреволюционные хоть как-то идейно мотивированные теракты левых эсеров, лихих бомбистов, анархистов против царских чиновников, просто померкли в сравнении с беспределом, захлестнувшим Россию после Февральской революции. Акты самосуда, оскорбления и насилия, убийства и расправы были применены не только к сотрудникам охранных отделений, жандармерии и полиции, но и к сотням ни в чем не повинных морских офицеров, которых расстреливали на Балтике, а в армии на штыки поднимали командиров полков. Почти половина помещичьих усадеб выгорела именно в 1917 г., их хозяева были физически истреблены или изгнаны с нажитых мест. Империалистическая война перевернула все представления о нравственности. За три года исчезло уважение к церкви и ее заветам. В образованном человеке, в любом чиновнике стали видеть обманщика, врага. Война стала повивальной бабкой не только революции, но и террора. Народ вооружили и озлобили не большевики.