– Вчера.
– Разрешите выполнять. – И Усольцев полез за бумажником.
Павел благодушно махнул рукой:
– Идите, я расплачусь.
Ребята Усольцева справились за два дня. Действуя оперативно, Пашка допрашивал Пасюковича через час прямо в машине. Четверо бойцов деликатно покинули салон. Выпотрошив у пленника нужную информацию и стерев у него память за последние три часа, Чернота приказал доставить помощника туда, откуда взяли. Усольцев, подбросивший его на арендованном «Соболе», умчался в город, а Павел, сидя в офисе, под тихий шелест кондиционера обдумывал полученные сведения.
Гражданин Синклер слыл человеком изворотливым и предусмотрительным. И если бы не последняя черта характера, возможно, Пашкины аналитики прошли бы мимо.
Узнав о приезде в город Инквизитора (так стали обзывать Чернова в деловых кругах), он всполошился и сделал упреждающий ход. Через помощника нанял киллера. У миллиардера от страха, видимо, мозги заклинило. Четыре нефтяные вышки (официальные) исправно качали черное «золото», хороший навар давал фармацевтический завод. Предприятия принадлежали Синклеру на законных основаниях. Испугался Изосим Борисович за свои три нелегальных изумрудных прииска.
Узнав адрес нехорошего олигарха (а где они хорошие?), Чернов навестил его в тот же вечер. Команда чистильщиков оценила особняк, стоявший в сосновом бору. По двум щелчкам в амулетах связи (они оказались гораздо компактнее и дальнобойнее изделий технологического мира) сняли из бесшумок часовых. Пока чистильщики занимались охраной, Пашка порталом очутился внутри особняка, на втором этаже. На площадке перед входом в апартаменты прохаживались два лба в черных комбезах. Кроме пистолетов в кобурах, на плечах телохранителей висели короткие автоматы «Вепрь».
«Серьезно относится к своей безопасности гражданин Синклер», – успел подумать опер, возникая перед охраной. Устранив препятствие, Пашка порысил дальше. Хозяина особняка застал за увлекательнейшим занятием – тот трахал молоденькую горничную. Пашка не стал мешать, а, усевшись в кресло, принялся листать яркий журнал, попавшийся под руку. Наконец пыхтенье и повизгивание на сексодроме (широкой кровати) закончилось. Синклер пластом лежал поверх покрывала, тяжело дыша. Девушка встала и поправила смявшийся передник. Пашка лениво отбросил журнал:
– Так, мадемуазель, вам спать.
Горничная, тихо охнув, свалилась на кровать рядом с хозяином. Миллиардер, увидев Павла, завизжал:
– Изыди, Инквизитор, – пытаясь осенять опера животворящим крестом. Получалось очень плохо.
– Хватит голосить, Синклер, вы же мужчина! Лучше оденьтесь, у нас с вами серьезный разговор.