– Да, Лилит. Когда я сказал о том, что все люди игрушки в руках вампира, я имел в виду серую массу.
– Левиафан! Я так похожа на дуру? Или у меня такие больше уши, а у тебя большая кастрюля с лапшой и тебе не куда её девать? – издевательским тоном спросила она.
– Лилит, дорогая Лилит! Послушай меня! Когда ты в толпе зомбированных людей, которая раздражает тебя, ты думаешь, что все вокруг как стадо баранов, но по отдельности, каждый – это личность с мозговой деятельностью. Тоже самое я имел в виду, когда сказал про игрушки. Конкретно ты, в моих руках, – любимая женщина. И я прошу тебя понять меня, не заставлять меня превращаться в попугая и извиняться не за что полвека. – Левиафан положил скрипку на плечо и снова заиграл.
Лилит смотрела на него, не зная, что ей ответить. Неужели вот так просто он одержал победу? Лилит судорожно рылась в голове, пытаясь найти ответ, который и её не унизит и ему не даст уйти. Но такого ответа не было. Лилит вздохнула, « Хороший ход!» У неё в груди защипало от мысли, что ей сейчас придется сказать, но другого выхода у неё не было. Он зажал её в угол, потому что был прав.
– Но ты меня обманул! – воскликнула она от безысходности.
– Да. Твоя правда. И за это я каюсь.
Лилит молча смотрела на него, не шевелясь и не дыша. Она просто была потерна и не знала, что сказать.
– Черт… – прошептала она, отворачиваясь от вампира.
Смычок остановился на струне, по лицу Левиафана поползла победоносная улыбка, клыки обнажились. Он подошёл к ней и залез на кровать. Почти дотрагиваясь губами до её уха, он спросил:
– Лилит, дорогая, мне кажется, ты расстроена? – почти беззвучно прошептал он.
Лимон отомщен. Лилит повернулась к нему, в глазах стояли слезы брови нахмурены, а губы дрожали.
– Представь себе! – буркнула она.
Левиафан улыбнулся и в один миг впился зубами ей в плечо. Лилит судорожно начала отбрыкиваться, но любимым справиться было тяжело. Он крепко обнял ее, словно в тиски зажал. Не надо много ума, чтобы догадаться, к чему он клонил.
– Дорогой мой, у меня совершенно нет желания наслаждаться сейчас плотскими утехами, – буркнула она.
Он посмотрел на ее лицо, посмотрел прямо в глаза, точнее куда-то глубже:
– Лилит. Ли-ли-т! Хотят победители, исполняют побеждённые! – улыбнулся Левиафан.
Его улыбка, такая легкая, воздушная…Глаза как у хищника, у демона, спустившегося на землю. Грубость, просачивающаяся сквозь нескончаемые порыва нежности. Страсть, руководящая столь изысканным процессом.
Лилит не могла ему сопротивляться. Она не хотела сопротивляться. Он был слишком сексуален, а она слишком хотела, чтобы он не останавливался, хотя ее губы неумолимо шептали «нет». Он целовал эти губы, передавая свою бешеную энергетику, заставляя тело отвечать четким и ясным «да».