Выехав из леса в поле и удалившись от него метров на сто, я натянул поводья и, осмотревшись невольно поёжился. Как-то уж непривычно было то, что вокруг всё видно. Фобия не фобия, а от этой лёгкой боязни открытых пространств нужно избавляться. Решено, пару следующих лет нужно провести в открытых местностях. Тут тоже нужно учиться выживать. Послав Рыжему картинку, что можно продолжить движение, я поудобнее устроился на его покачивающейся спине, двигались мы не спеша. Особо я никуда не спеши, и стал внимательно отслеживать окрестности. Правда, мне это быстро надоело, поэтому обменявшись с Рыжим парой картинок, тот меня должен будить если кто появиться, я стал медитировать. Источник был пуст, всё, что было с последней медитацией, я перелил в один из камней накопителей, качал Дар естественно, поэтому продолжил заряжать.
Очнулся я от толчка в бок. Стоявший рядом Гнедой заметив, что я вышел из процедуры накопления маны, отошёл в сторону, подёргивая ушами и пристально глядя куда-то в ту сторону, куда мы направлялись. Тут была небольшая возвышенность, вроде холма и на него мы, по вьющейся по полю дороге, в данный момент и поднимались, но что было с другой стороны ската, нам не было видно. Не было видно, но было слышно. Я тоже слышал скрип плохо смазанных тележных колёс.
Потрепав по гриве Гнедого, тот ткнулся своими бархатными губами мне в руку, поэтому получив кусок лепёшки, довольный отошёл назад, я же угостил и Рыжего, тот требовал свою долю, и велел ему продолжать движение, оба коня стояли посередине дороги, дожидаясь, когда я очнусь. На холме мы оказались одновременно с неизвестными. Это оказалось несколько семей крестьян, я — то думал будет одна телега, а здесь было шесть, видно возвращались те кто успел убежать от набега. Хотя может это кто-то и из густонаселённых территорий. Правда это вряд ли, особо те крестьяне к степи стараются не приближаться, так что, скорее всего это действительно местные. Да и барахла в телегах было мало, видно бежали, похватав то, что было под рукой. Этим ещё повезло, да уж.
Я с интересом разглядывал караван из крестьянских телег, покрытые пылью возницы и пассажиры, прикрытые тряпками и дерюгами немногочисленный скарб, усталые лица. Рядом с некоторыми телегами бежали дети, разминая ноги. В отличие от них я смотрелся куда лучше, отдохнувшие и сытые лошади, чистый вид и одежда. В общем, со стороны я напоминал малолетнего путешественника из обеспеченной, но не дворянской семьи. У последних обычно гербы нашиты в разных местах. На виду ничего дорогого у меня не было, пальцы пусты, хотя треть амулетов и артефактов как раз и были в виде колец и браслетов, носил я те, что можно спрятать в одежде, и удобно и внимания не привлекает.