Заинтригованная увиденным, Мэдди совсем забыла о своем обещании охранять мать. Она почти силой вырвала пальцы из руки Розы и сделала несколько шагов в сторону художника. Ей захотелось поближе понаблюдать за тем, как он рисует, при этом девочка не сделала ни малейшей попытки приблизиться к нему вплотную или как-то заявить о своем присутствии.
Роза растерянно оглянулась по сторонам, не зная, как себя повести в сложившейся ситуации. Но ты же взрослая женщина, тут же напомнила она себе. Ты удрала от мужа, проделала такой долгий путь сюда. Наконец, ты обстригла волосы и перекрасилась! Вот и веди себя, как взрослая женщина, а не как ребенок, который явился клянчить несколько минут отцовского внимания.
От внимания Розы не укрылось то, что амбар, такой непрезентабельный и даже убогий снаружи, внутри производил совсем иное впечатление. Явно в это помещение отец вложил гораздо больше денег, чем на содержание дома. Внутреннее пространство было разделено на две половины перегородкой из белой сухой штукатурки. К этой стене и была прислонена картина, над которой сейчас колдовал отец. Во вторую половину амбара вела дверь, выкрашенная в белый цвет и запертая на висячий замок. Стены амбара тоже были оштукатурены и покрашены белой краской. В высоком потолке были проделаны продолговатые световые люки, через которые в помещение падал естественный свет. Но если натурального освещения было мало, скажем, в такой пасмурный день, как сегодня, тогда включались мощные лампы дневного света, установленные по периметру. Вот и сейчас они были включены, заливая всю студию неестественно ярким светом и создавая все то же сюрреалистическое впечатление, какое производила и сама усадьба снаружи. Слева от двери, в дальнем углу возле стены, стояла стопка чистых холстов, натянутых на подрамники и ждущих своего часа. Многие из них были выше ее отца. Чуть ближе к ним виднелась законченная работа, странная и немного бессвязная компиляция окружающего усадьбу пейзажа. В углу картины поблескивала свежей краской недавно проставленная подпись отца.
– А у тебя совершенно поменялась стилистика! – неожиданно для себя высказалась Роза, заставив отца вздрогнуть.
Он молча оглядел работу, обхватив себя руками, словно пытаясь попасть в собственные объятия. В такой позе он и повернулся к ней, ничем не выдав потрясения при виде тех перемен, которые произошли в ее внешности. И Роза снова почувствовала себя маленькой девочкой, без спросу вторгшейся во владения отца, хотя мама всякий раз строго наказывала ей не делать этого. Вот она тайком пробирается в его студию, под которую он переоборудовал их гараж во дворе, ползет на коленках по грязному полу, устраивается возле его ног и замирает, удовлетворенная тем, что может молча наблюдать, как из резких взмахов кисти рождается на полотне вселенная ее отца.