— Тем не менее вы все же передумали? — спокойно осведомился ректор.
— Мои призраки следили за вами непрерывно. И убедились, что вы не только практически не покидаете академию, но и, оставаясь в полном одиночестве, когда уже не нужно носить маску и притворяться тем, кем вы не являетесь, добросовестно исполняете свои обязанности, а также честно пытаетесь разобраться в происходящем.
— Ну спасибо, — хмуро ответил ректор. — Позже мы еще с вами поговорим о взломе охранных заклинаний в моем кабинете и несанкционированной слежке. Похоже, у вас разносторонние таланты, молодой человек, и некоторые из них я предпочел бы держать под контролем.
— Вообще-то я не взламывал ваш кабинет, — со вздохом признался я, ни капли не солгав. Конечно, это — работа Нича. — У меня на такое не хватило бы сил. Но от разговора увиливать не буду: вы в своем праве.
— Продолжайте, — так же хмуро велел мастер.
Я, изобразив неловкость, громко шмыгнул носом.
— Потом я подумал на тех, кому вы доверяли больше всего: на мастера Руха и леди де Ривье. Господин друид, судя по манере его речи, когда-то имел отношение к королевским дознавателям и, соответственно, обладал многими нужными качествами, а миледи входит в Совет магов, что само по себе не могло не настораживать.
— Невзу-у-ун? — угрожающе протянула огневица, а ее глаза опасно сверкнули.
— Я думал о вас плохо совсем недолго, — обезоруживающе улыбнулся я, старательно избегая ее грозного взгляда. — Лишь до того дня, пока не узнал, что ваш отец был ярым противником войны гильдий и до самой своей смерти считал, что уничтожение доброй половины магического сообщества является результатом заговора. Он полагал, что все мы были обмануты. Его подняли на смех и глумились даже после смерти, которая, на мой взгляд, пришла к нему неоправданно рано. После его ухода вы продолжили непростое дело, добившись пересмотра решения Совета об отказе в правах темным магам. И именно вашими усилиями закон об амнистии все же увидел свет. Конечно, можно было предположить, что вы как профессиональная интриганка таким образом выгораживали себя, прикрывая свои темные делишки, но вы были честны со мной и всеми своими адептами, леди. Даже в мелочах. А кроме того, вы плохо разбираетесь в пространственной магии. Поэтому я считаю необходимым принести извинения. Это были не вы, миледи. Мое почтение.
Графиня опешила, а я уже повернулся к Мкашу.
— Что же касается вас, мастер, то решение о вашей непричастности к последним событиям я принял гораздо позже, когда призраки добыли неопровержимые доказательства вашей невиновности.