Словно в ответ на его мысль о свежем воздухе, Золотарев выудил из кармана пачку сигарет и щегольскую зажигалку. Этот жест послужил сигналом остальным курильщикам, коих в компании было большинство.
-Так, начинается химическая атака, - констатировал Андрей. -Я пошел в укрытие, - перебираясь через колени сидевших справа, он стал пробираться в сторону окна.
-Угу, Андрюх, открой окошко, а то мы тут задохнемся, - сказал Костик, вставляя в рот сигарету. Юрий бы не преминул высказаться насчет "умилительной логики этих двуногих без перьев".
Андрей взялся за шпингалет. Он видел отражение комнаты в стекле, видел, что Катя, похоже, тоже оказалась из племени некурящих и чуть отодвинулась в сторону двери, видел, как Дина тянется с сигаретой через стол к зажигалке, которую ей галантно протягивает Иркутов... и в тот момент, когда палец Иркутова двинулся вниз, поворачивая колесико, Андрей понял, что именно было не так в окружающем воздухе. В комнате пахло хвоей (хотя елка находилась во дворе, девушки украсили дом еловыми ветками изнутри), духами, свежеочищенными мандаринами и другой снедью... и сквозь все эти запахи пробивался еще один.
Запах газа.
Андрей успел сделать полоборота и открыть рот, чтобы крикнуть, что нельзя зажигать огонь, кажется, он даже успел выкрикнуть какой-то звук... но в этот момент колесико зажигалки высекло искру.
Удар, полет, боль, темнота.
Сначала вернулась боль. Потом - холод.
Особенно холодно было лицу и рукам. Холодно и мокро. Андрей провел языком по немеющим губам и ощутил вкус пресной воды, затем вкус крови.
Он понял, что лежит в снегу. Где-то позади слышался треск пламени.
Андрей попытался встать. Безуспешно. Так иногда бывает во сне, когда нужно бежать, а тело тебе не повинуется. Только теперь это был не сон.
Он вновь попытался подняться, упираясь руками в снег. На этот раз ему удалось приподнять голову. Снег под его лицом был красным от всполохов пожара... нет, от всполохов он был рыжим, а красным он был от крови. Андрей осторожно ощупал лицо правой рукой. Кажется, глубокий порез на лбу и на правой щеке тоже... Ну еще бы, его вышвырнуло сквозь стекло. Но хуже было с левой щекой. Казалось, она вся состоит из боли. И это не порез, это ожог. Ему еще очень повезло, что он не обгорел весь - очевидно, падая, перекатился по снегу, и это сбило пламя. Удивительно, что уцелел глаз... оба глаза. Возможно, он моргнул в самый момент взрыва. Возможно. Тогда он мог этого не заметить. Теперь не замечать моргания было трудно - оно отдавалось болью, левое веко тоже было обожжено.