«Улыбнитесь, детки!» – сказал им фотограф, и они механически, отлажено растянули губы, но продолжали думать каждый о своем. Худенького парнишку в очках раздражало соседство с девочкой, он старательно сохранял воздушный зазор между собой и ею. Высокий рыжий мальчик только что толкнул темноволосого, а тот не успел дать сдачи, и рука осталась напряженной. А кучерявую нимфетку с острым носиком ждало нечто неприятное – наказание, быть может – и ее взгляд был рассеян, тревожен.
«Поплотнее станьте» – попросил фотограф. Дети послушно придвинулись друг к другу, и руки вытянулись по швам, чтобы избежать касаний с соседом. Дети отнюдь не были дружны, среди них бытовала и зависть, и ненависть, но нежелание фотографироваться отчасти объединяло их.
«Ну что ж вы! По-человечески встаньте! Сюда смотрите!» – прикрикнул учитель, или кто-то вроде того. По его приказу маленькие человечки, наконец, посмотрели в объектив неприязненно приветливыми взглядами. Кудряшка подмигнула, рыжий склонил голову набок, словно со вниманием. Эти подростки отлично владели искусством лицемерия. Только в огромном масштабе экрана можно было разглядеть их истинное настроение.
– Ну, – буркнул эксперт с серьгой в ухе.
– Бананы гну! – гаркнул Сан Дмитрич. – Что за фото?
– Сами ж видите… Зерна.
Бросив эту фразу через плечо, эксперт умолк. Слово «зерна», по его мнению, все объясняло даже таким чайникам, как мы.
– Вы имеете в виду зернистость снимка? – уточнил я.
– Ну да, блин. Все ж в крапинку… как тигр. Гы.
– То есть, снято в низком разрешении?
– Нее. Это аналог.
– Уверены, что не цифра?
– А то. Мыльница.
Подобного субъекта можно разговорить, дав ему возможность показать профессионализм и интеллектуальное превосходство. Так что я продолжал серию тупых вопросов.
– Пленочная мыльница?
– Ну говорю ж. Старинная мыльница годов девяностых, с дохлым объективом. Сюда смотрите, ну, – он выделил и увеличил фрагмент фона: клумба и здание из серого кирпича. – Бэкграунд совсем размазан. А там от детей до бэка метров десять. Глубина снимка ни к черту.
– Бэк что?.. – переспросил Прокопов.
– Фон, – перевел я.
– Лица еще гляньте, – полулежа в кресле, компьютерщик ткнул курсором. – Вот лолитка зеленая, как жаба. Это пленка «Фуджи», только трешевая, там сотка или типа того. Уводит в зеленый. Плюс цифра в низком разрешении дает не зерна, а размытые квадраты. Типа блур такой.
– ОК, ясно, – поддакнул я. – Но откуда тогда взялся растр?
– Растр от сканера. Снимок сначала отпечатали, причем по дешевке, без коррекций. Потом отсканили, вышел растр. И вот здесь тень завалилась в желтый – это тоже от сканера.