– Войдите, – услышала я голос Юрия Сергеевича.
Я вошла и огляделась. Кабинет заместителя начальника был мрачный, возможно, из-за того, что окна выходили на северную сторону. Во всем остальном он копировал кабинет Бодрова, кроме размеров стола и сейфа. Сейф был настолько мал, что висел на стене на металлических кронштейнах слева от стола, а стол майора был обычным, однотумбовым.
– Добрый день, я Евгения Охотникова, я вам только что звонила, – я приехала так быстро, что имела право сказать «только что» вместо «недавно».
– Здравствуйте, – ответил Борисов, – проходите, присаживайтесь. – Он указал на стул напротив своего кресла.
Я прошла через весь кабинет и села туда, куда показал майор.
– Я понял, что у вас ко мне вопрос по поводу Елизаветы Пресняковой. Что вы мне можете рассказать? – майор был молодой и очень внимательный. Его китель был застегнут на все пуговицы, а пробор в каштановых волосах идеален. Он сложил руки на столе и приготовился слушать, всем видом показывая, что известия, которые я принесла, для него очень важны.
– Начну, что называется, от печки. Я – телохранитель. В данный момент меня наняла Анна Горенок, – дальше я рассказала ему все по порядку. И о том, что за Анной следят день и ночь, и о том, что Лиза-Лайза оскорбляет Анну, требует от нее видеоматериал, отснятый Андреем, причем делает она это не совсем подобающим образом.
Майор слушал меня, не перебивая, потом задал вопрос, который мне самой не давал покоя.
– С чем вы связываете преследование Анны?
– Пока не знаю, – созналась я, – но мне кажется, нужно проверить некоторых гостей передачи «Очевидец».
– А если никто из них не имеет отношения к преследованию?
Я задумалась. Может, прав был Павел, и последние события на канале «Вторая Садовая» срежиссированы в верхах? Нет! Не может быть! Сидя в гараже, невозможно просчитать действия политиков. К тому же зачем кандидату в мэры города преследовать жену известного тележурналиста? Горенок в Тарасове не один. И для того, чтобы сделать рекламный ролик или даже презентацию, можно нанять кого-нибудь другого. Того же Олега, например.
– Я тоже об этом думала. Возможно, кадры, которые отснял Горенок перед отъездом, для кого-то очень важны. Но зачем преследовать Анну? Для острастки? Чтобы жизнь медом не казалась?
– То есть факты пока не выстраиваются в четкую линию. Я правильно вас понял? – майор потянулся за листком бумаги и что-то на нем набросал. – У меня к вам еще один вопрос. Вы всегда проводите независимое расследование, когда охраняете клиента?
– Всегда, – созналась я.