– А где ты был… – вдруг спросил Вацлав, назвав время смерти пары гимнастов, предварительно определенное криминалистами.
– Я был у себя в гостинице, – ответил Василий быстро, и данный факт не ускользнул от внимания помощника комиссара.
– Прямо как предвидел мой вопрос и подготовился, – отметил местный сыщик, развязно подмигнув Фросе.
– Я не готовился, – совсем сбился Василий и уткнулся взглядом в тарелку.
– Проверим, – миролюбиво обронил полицейский. – Кстати, а кто подтвердить может?
– Что?
– Твое алиби. С кем ты был в это время?
– Я был один. У меня в такое время вообще никого не бывает. И женщины у меня нет.
«Сейчас заплачу», – почему-то подумала Ефросинья, но промолчала.
– Все по жене тоскуешь? – не стеснялся в вопросах Вацлав. Он сейчас напоминал Фросе этакого патологоанатома, который препарирует не тело, а душу.
– Нет, я давно оправился, – вскинул парень глаза, – выжил. Но вот к новым серьезным отношениям не готов.
– Похвально. Большая любовь была! – покачал головой полицейский.
– Давайте выпьем за любовь! – решила прервать неприятный и ни к чему так и не приведший разговор Фрося.
– С удовольствием! – естественно, поддержал пьяница Вацлав.
Василий посмотрел на нее с благодарностью и поинтересовался:
– Скажите, а вас что привело в Краков?
Настало время смутиться Ефросинье.
– Меня? Да как-то по глупости здесь оказалась. Приехала к другу умершего отца по его предсмертной просьбе, а тут оказалось, что и друг уже умер.
– Чего ж не уехали?
– А что, ты ее выгоняешь? – удивился Бельских.
– Не успела я уехать, украли и деньги, и документы, – пояснила девушка.
– Скоро восстановят! – Полицейский разлил остатки коньяка и выпил свою пятую рюмку. – Нет, сегодня нам уже не до представления. Деньги у меня в правом кармане, а Фросю надо проводить до ночлежки. Туда уже должны были позвонить насчет нее.
– А почему вы все это мне говорите? – вытаращил глаза Василий.
– А на кого я еще могу рассчитывать, музыкант? – откликнулся Вацлав.
И уже через минуту он спал, уронив голову на стол.
– Надо же, успел отдать последние распоряжения, – удивился Вася.
– Профессионал, – усмехнулась Фрося.
Социальный приют оказался именно тем жильем, в котором она и хотела оказаться, чтобы собраться с мыслями. Встретил ее в этом небольшом, на один подъезд и всего-то в шесть этажей, доме пожилой мужчина, который подтвердил, что звонил пан Людвиг из полиции и сказал, что прибудет женщина из России.
– Без документов, – добавила Ефросинья.
– Именно так. Вот тебе, дочка, ключ, номер твоей комнаты двадцатый. Ты хорошо меня понимаешь?