?
Кросби выглядит заинтригованным.
– Любительница специфического, да? Насколько специфического ты имеешь в виду?
Я забываю о том, чтобы поморщиться и пинаю его в голень. Он корчится и хмурится на меня, но Келлан этого даже не замечает.
– Очень, – уверяет он мечтательно. – Помнишь, когда мы пошли в тот клуб в начале этого года во время поездки команды по легкой атлетике? – это обращено к Кросби.
– С пеной или змеями?
– С пеной.
– Да.
– Она работала официанткой и была одета в белое кожаное платье – самое крошечное, что я когда-либо видел, несмотря на ее массивную… – Келлан прерывается, вспомнив, что я сижу от него в трех футах. – Ох, у нее было роскошное тело. В общем, мы танцевали, а пена все собиралась, и она продолжала тереться об меня, поднимая платье дюйм за дюймом, пока не показалась вся ее задница, разделенная пополам лишь маленькой тесемочкой красных стрингов. Ну и я типа «Твое платье задралось», а она типа «Знаю», а я типа «Хочешь пойдем куда-нибудь?», а она типа «И здесь хорошо». И следующее, что я помню, мы уже трахаемся прямо там, на танцполе. Было горячо. – Он подпирает рукой подбородок. – Я скучаю по ней.
Я знаю, что должна быть возмущена или обижена, или как-то среагировать на эту историю, но эти последние слова – я скучаю по ней – заставляют меня думать лишь о Кросби. Его сообщении. Его пальцах. Его теле. И о том, как сильно его хочу. Я бросаю на него взгляд, и он смотрит на меня, в его глазах отражаются те же мысли.
Кросби прочищает горло.
– Ладно, – говорит он, ерзая на своем стуле. – Ты знаешь, где она работает. Вероятно, можно позвонить в клуб и оставить свои контактные данные. Будем надеяться, она тебе перезвонит.
Келлан кивает.
– Хорошая мысль, так и сделаю.
Я перевожу дыхание.
– Номер девять? Лин с лестничной клетки в тренажерном зале? Ты встречаешься с девушками на лестничных пролетах? – есть ли такое место, где он не может встретиться с женщинами?
– Мы не «встретились» там, если ты понимаешь, о чем я, – задумчиво усмехается Келлан. – Или вернее, мы встретились там с целью быстрого…
– Думаю, я поняла.
– Она волейболистка, – добавляет он, хоть я и не спрашивала. – Мы трахали друг друга глазами некоторое время, а после одного из ее матчей мы столкнулись и решили пойти заняться этим. Она не снимала наколенники, если ты понимаешь, о чем я.
Я потираю свое покрасневшее лицо. Возмутись, – говорю я себе. – Негодуй! Но все что я делаю – это представляю себя в колено-локтевой позе, а Кросби за мной, передо мной, подо мной вытворяет множество грязных штучек.
Я сбилась со счета, сколько раз мы занимались сексом с той ночи на переднем сиденье его машины. Он регулярно забирает меня после работы, и мы едем куда-нибудь, чтобы пошалить по возможности. Из-за того, что на улице холодно, а я не хочу, чтобы меня арестовали за непристойное поведение в общественном месте – снова – нам приходится быть креативными. Работа ручкой на заднем ряду почти пустого кинозала, по-быстрому у стены в подсобке «Бинс», после того как я впускаю его через черный ход, одна мучительная попытка протиснуться на заднее сиденье его машины, которая закончилась синяками от ремней безопасности на наших телах и клятвой больше никогда не пытаться это повторить.